Вихрь Арама Хачатуряна

К 100-летию со дня рождения композитора

Нами МИКОЯН
Подготовила Мариам ИГНАТЬЕВА
Фото Виктора АХЛОМОВА

А.Хачатурян. 1963 г.

День 6 июня по справедливости должен был бы вписываться красной цифрой в страницы календаря - он явил мировой музыкальной культуре имя гения, которому исполняется 100 лет. Арам Хачатурян.

Уникальный дар он обнаружил только 18-летним, но развивался бурно, стремительно, выказав неукротимость таланта, его глубоко этическое назначение, любовь к жизни, к людям.

Многочисленные труды ученых мужей, диссертации, аналитические статьи, рецензии и, самое дорогое для каждого художника, прием публикой произведений, реакция слушательской аудитории - все это многократно взвешено и проверено реальной жизнью. И вряд ли смогли бы найтись в словесном фонде восторженные выражения, способные обогатить уже использованную лексику. Однако существует иной источник информации, помогающий сочнее, яснее, многокрасочнее прорисовать портрет гения, - его эпистолярное наследие: множество писем оставлено будущим поколениям. Частьиз них уже была опубликована в Армении, но большинство лежало мертвым грузом.

Известно, эпистолярный жанр, если он не использован специально как форма литературного произведения, не рассчитан на огласку, на всеобщее обозрение; это сугубо частный, интимный способ общения, скрывающий подчас затаенные мысли и чувства от посторонних глаз.

Готовясь к празднованию столетия со дня рождения Арама Хачатуряна, московский Издательский дом "Композитор" начал подготовку к выпуску объемной книги "Письма Арама Хачатуряна" (никогда ранее не публиковавшиеся). Письма разных лет, предназначенные разным адресатам, разного содержания и характера, позволяют на редкость полно и многосторонне прочитывать отношение художника к искусству, к миссии творца по отношению к тем, для кого он создавал музыку. И еще одно ценнейшее их достоинство: они убедительно и четко раскрывают главную черту индивидуальности Хачатуряна - его душевную щедрость. Речь идет и о житейской щедрости, отзывчивости, заботе о судьбах людей и о щедрости таланта.

Редакция газеты "Культура" с разрешения Издательского дома "Композитор" публикует фрагменты из названной книги. Здесь же помещены четыре письма А.Хачатуряна В.Ф.Кухарскому, бывшему заместителю министра культуры СССР (госпожи Е.А.Фурцевой), из семейного архива, предоставленные вдовой заместителя министра Н.Микоян (тоже первая публикация).

Дни, месяцы, годы...

Открывая горизонты

В наше искусство пришел яркий, самобытный и сильный талант, которому суждено было открыть новые горизонты в музыкальном искусстве XX века, занять одно из самых почетных мест в ряду выдающихся творцов современной музыки...

...Когда задумываешься о фундаменте этого замечательного явления в искусстве, понимаешь, что корни его в счастливом сочетании таланта художника, его национальной почвенности, его новаторской устремленности и вместе с тем верности классическим традициям.

Дмитрий Шостакович

    

С.А.Баласаняну.

    

Москва, 24 ноября 1936 года.

Дорогой Сережа!

...Ты молодец, не успел приехать, как уже занялся творчеством. ...Тебя, вероятно, интересуют музыкальные новости? Событие нынешнего музыкального сезона: 1) это 16-я симфония Мясковского. Невиданный успех имел Ник. Як., играл Сенкар, и очень хорошо играл. Изумительная симфония. 2) Увертюра Прокофьева; очень интересное сочинение, но сложное, и сразу понять трудно. 3) Совершенно изумительна "Ромео и Джульетта" Прокофьева...

Слушал новую оперу Кабалевского. Он дома устроил у себя прослушивание. Опера написана в духе старинных французских песен и имеет очень много положительного. Но Кабалевскому надо пожелать больше жира, мяса и даже крови и меньше безразличия и постности, ты понимаешь меня?..

Ты, наверное, знаешь из газет (о) провале Камерного театра с постановкой "Богатыри", якобы музыка Бородина. Говорят, там были номера, чья музыка Верстовского. При чем Бородин тут, я не знаю. К сожалению, я не видел этого спектакля, но говорят, отвратительно. Камерному театру и Таирову очень досталось, и я этому очень рад. Пора этому сомнительному театру, который, к сожалению, называется советским, намять бока. Очень... резко написал об этой постановке в "Правде" Керженцев. События с Камерным театром выходят за рамки театрального события...

Теперь, Сереженька, несколько слов о себе. Я окончил концерт и сдал в переписку. Оборин хочет играть, и на днях я передам ему клавир. Ой! Сережа, где ты, чтобы привести клавир в приличное состояние? Партия второго рояля местами неисполнима. Нужно время и знание, чтобы переложить все это удобоваримо.

...Собираюсь написать новое сочинение. Думаю: первое 1) хор, солисты и оркестр на текст колхозников-туркменов - Сталину. Замечательное письмо в стихах. < ... > Это должен быть большой симфонический дифирамб вождю.

2) Я уже заключил договор с Азербайджаном на симфоническое сочинение на их темы.

3) Балет для армян на сюжет Ованеса Туманяна. Конечно, все три работы в один год трудно сделать, но две, думаю, смогу. А предложений, вообще, очень много, придется помимо этих крупных работ написать и мелочи. Но у меня сейчас хоть условия для работы хороши. Две комнаты, работница, которая избавила меня и Нину от бытовых дел. Рояль Бехштейн, и вообще стало хорошо. Только расходов много, нужно много писать и много зарабатывать, а то вылечу в трубу. Материальное положение сейчас неважное. Авторских очень мало, а заказы крупные, быстро не сделаешь...

Твой, тебя любящий Арам.

Все минется - правда останется!

Музыкальный гений Арама Хачатуряна выразил всю глубину, страдание и страсть своего народа. И если великий Комитас оставил эту музыку как бы в храме, в неприкосновенной ее канонической чистоте, то Хачатурян открыл ее всему миру. И не в цитированных фольклорных образцах, а "своими словами". Чем художник национальнее, тем он индивидуальней. Неумение найти и сказать правду никаким умением говорить неправду не подменить. Все минется - одна правда останется. Музыка Хачатуряна будет жить вечно.

Андрей Эшпай

    

В газету "Московская правда"

    

(ориентировочно - декабрь 1943 года, Москва).

С чувством огромной радости и благодарности Советскому правительству я узнал сегодня о награждении меня званием лауреата Сталинской премии. Это звание лауреата Сталинской премии и такая высокая оценка моего творчества Советским правительством и общественностью обязывает меня к очень многому.

Сейчас я работаю над второй симфонией. Литературного содержания эта симфония не имеет, но она программная. Тема ее - это героика и драматическое содержание переживаемой нами эпохи. Я был бы счастлив, если бы мне удалось выразить в этом моем большом сочинении все мысли и думы советского народа в эпоху Отечественной войны.

У нас у всех сейчас одно желание - выгнать ненавистных оккупантов с нашей земли. Вся наша работа, все мысли, все чувства направлены к этому.

Вношу свою премию 100000 рублей в особый фонд Главного командования Вооруженных сил Советского Союза.

А.Хачатурян.

Имя его принадлежит мировой культуре

Отметив 2003 год 100-летием Арама Хачатуряна, ЮНЕСКО назвала его выдающимся армянским композитором. Реальная мировая музыкальная жизнь расставила все по своим местам. Концерты, посвященные творчеству этого ярчайшего композитора, прошли во всем мире - Германии, Франции, Испании и Японии.

Имя Хачатуряна принадлежит мировой музыкальной культуре. Если говорить о наследии и месте в XX веке спартаковских времен (с аналогами прошлого века), полных кровавыми и развлекательными турнирами, интеллектуальными спорами, изысканными придворными интригами - во всем "пиршестве" жизни, - музыка Хачатуряна принадлежит его "десертной" части. Она обращена лишь к чувствам, повествовательна, гармонична и страстна. Она полна жизнелюбием простым, каков был и ее выдающийся создатель.

Владимир Федосеев

    

М.А.Мендельсон-Прокофьевой и С.С.Прокофьеву.

    

Москва, 9 ноября 1947 года.

Уважаемая Мира Александровна и дорогой Сергей Сергеевич!

Приношу Вам свою глубокую благодарность за Ваше поздравление и позвольте мне горячо и искренне поздравить Вас, Сергей Сергеевич, с высокой наградой правительства. Я счастлив, что живу в стране, где любят и ценят Прокофьева, я счастлив, что живу в стране, где живет и работает Сергей Прокофьев.

Мне очень трудно выразить мои мысли и чувства к Вам, но я хочу сказать, что каждое Ваше новое произведение, Сергей Сергеевич, является праздником для нас, музыкантов. Я учился и продолжаю учиться на Ваших сочинениях, дорогой Сергей Сергеевич!

Ваше творчество возбуждает фантазию, разрушает все нормы и толкает художника на творческие смелости, то есть, я хочу сказать, заставляет сочинять и думать.

Примите мои самые лучшие пожелания.

Любящий и почитающий Вас

Арам Хачатурян.

    

В.А.Золотареву.

    

Москва, 27 декабря 1947 года.

Дорогой Василий Андреевич!

Вы себе не представляете, как Вы обрадовали меня своим письмом и теплым отзывом о моей новой работе - Симфонии-поэме. Я очень ценю Ваше мнение как крупного музыканта, композитора и большого, опытного педагога.

На фоне бесконечных и самых разнообразных мнений о моей работе Вы так высоко оценили ее.

Вы почти отгадали ее программу, хотя литературной программы она не имеет. Я написал праздничное, триумфальное сочинение, я хотел показать и нашу радость в труде, и нашу победу в войне, и нашу гордость за нашу замечательную Родину.

Желаю здоровья.

Искренне уважающий Вас

Арам Хачатурян.

Всегда свой голос

Если искусство есть действительно "способ запоминания красоты", то Хачатурян владеет этим искусством. Если искусство есть действительно искренность, естественность, "отсутствие напряжения", то Хачатурян владеет и этим искусством.

У музыки Хачатуряна всегда был свой голос, ясно различимый в разноликом хоре XX столетия. От Хачатуряна начинаются истоки современного своеобразного взгляда на диалектику художнического и народного в композиторском творчестве, истоки, нашедшие свое продолжение в музыке всех композиторских школ мира. Хачатурян равно принадлежит Армении, России, всему миру.

Родион Щедрин

    

П.Д.Герману и К.И.Шульженко.

    

Кисловодск, 27 июля 1948 года.

< ... > Я очень рад, что при Вашей помощи мой вальс популяризируется такой оригинальной артисткой, как Клавдия Ивановна.

Моя фамилия на эстраде была, к сожалению, редким явлением.

Если уж мне предстоит демократизироваться, то я очень хочу написать несколько вещей для эстрады и прежде всего для Клавдии Ивановны.

Не подумайте только, что я иронизирую слово "демократизироваться".

Я очень люблю эстраду, считаю, что это один из очень больших каналов к сердцу широкой публики.

Я надеюсь, что Вы поможете мне и советом и творчески в этом моем решении и начинании. Мы должны с Вами сделать Вальс-бостон и затем что-нибудь новое.

Уважаемая Клавдия Ивановна! Сердечно благодарю Вас за исполнение моего вальса. Я несколько смущен Вашим увлечением моим вальсом и не скрою, не только смущен, но и польщен. Если моя вещица приятна Вам как исполнительнице и если она хоть немного еще прибавит к Вашей славе, то я буду считать себя удовлетворенным...

Его музыка еще долго будет с нами

...Мы познакомились еще во время войны в эвакуации в Перми, где я участвовал в постановке "Гаянэ". С тех пор я неразлучен с музыкой композитора. В 1950-х годах танцевал в первой ленинградской постановке "Спартака". А в 1968 году в Большом театре состоялась моя совместная работа с Хачатуряном - нынешний "Спартак", который в репертуаре уже тридцать пять лет. Вспоминаются мне и разговоры наши с Арамом Ильичем, споры, - он был в них как большой ребенок. Наверное, здесь сказывался его характер, его художническая натура, непосредственность его музыки, рождавшейся естественно, свободно, абсолютно непредсказуемо. Я думаю, эта музыка еще долго будет с нами.

Юрий Григорович

    

Н.Я.Мясковскому.

    

Москва, 14 февраля 1949 года.

Дорогой Николай Яковлевич!

Пишу это письмо под непосредственным впечатлением только что прослушанной Вашей сонаты для виолончели. Поздравляю Вас с великолепным и первоклассным сочинением. Сочинение, полное глубины, реалистическое сочинение и очень красивое, эмоциональное. Поражают огромнейшее мастерство, с которым оно написано для этого трудного инструмента, и юношеский темперамент, особенно в финале.

< ... > Это сочинение слушаешь с нарастающим вниманием. Все выступающие хвалили. Его будут играть очень много. Длина не замечается и не утомляет, а наоборот. Несколько мелких замечаний < ... >

Извините, дорогой Николай Яковлевич, что я смею выражать Вам пожелания в отношении такого замечательного сочинения. Я давно не был на музыке в союзе, вернее, первый раз за год. Я получил грандиозное удовольствие и буду слушать еще и еще это сочинение.

Ваша соната была окружена такой ужасной музыкой, что этих авторов я бы выгнал из cоюза. Еще меня поражает, как быстро Вы написали это сочинение и как здорово справились с тональностями и регистрами виолончели.

Примите, дорогой Николай Яковлевич, мой горячий привет, горячие поздравления. Вы замечательный композитор нашего времени в самом расцвете творческих сил. Я думаю, что наша общественность воспримет это сочинение как одно из ярких и реалистических произведений советской музыки 1949 года.

Желаю здоровья, обнимаю Вас, любящий Вас Арам Хачатурян.

    

С.С.Прокофьеву.

    

Москва, 11 апреля 1950 года.

Дорогой Сергей Сергеевич!

Мы с Ниной только пришли с 100-го спектакля "Золушки". Получили пребольшое удовольствие. Позвольте мне, дорогой Сергей Сергеевич, поздравить с 100-м спектаклем и сказать Вам, что Вы изумительный композитор. Какая замечательная музыка "Золушки"! Сколько сверкающих талантом страниц!

Трудно словами выразить то удовольствие (очищение!), которое испытываешь, слушая музыку "Золушки", смотря игру великолепной Улановой и оформление Вильямса.

Адажио 2-го акта! Поиски Золушки! Часы! И многое еще - как это великолепно! А вальс! Хочется многое сказать, но трудно выразить на бумаге. Передайте привет Мире Александровне.

Желаем Вам здоровья и самых наилучших пожеланий.

Любящие Вас Арам Хачатурян и Нина Макарова.

    

К.А.Караеву.

    

Москва, 5 мая 1954 года.

Дорогой Карик!

< ... > Я очень много тружусь, очень устал, и сердце побаливает. Очень боюсь, чтоб не умереть. Во-первых, сына надо вырастить, а во-вторых, надо и музыки еще написать.

Массу сил отнимает "Спартак". Переписка, корректура, репетиции, запись на магнитофон. В конце мая союз организует большую дискуссию. Музыка в исполнении двух фортепиано записана на пленку, чтобы музыковеды и все желающие заранее слушали и готовились бы к выступлению.

Очень часто входит ко мне Петр Андреевич Гусев. Театр Станиславского и Немировича представил мне либретто "Гаянэ" - хотят ставить. Придется писать и новую музыку. Я соглашаюсь на все предложения. Занят музыкой в МХАТе, в Малом театре, летом буду писать для кино.

Очень устал от светской московской жизни.

Боже мой, доберусь ли до Рузы?!

Я о тебе и о Рузе не забыл < ... >. Если летом будем жить вместе - это мне доставит большое удовольствие...

Твой Арам Хачатурян.

    

Б.Л.Пастернаку.

    

Москва, 7 января 1955 года.

Дорогой Борис Леонидович!

При мысли о Вас и Ваших чудесных - оригинальных и переводных - книгах мне хочется сказать Вам слова самой сердечной благодарности за постоянно доставляемую мне радость.

Только что у меня был в гостях армянский поэт Ашот Граши, с которым давно и много работали над песнями и романсами. Мы с ним много говорили о Вас, и он мне читал новые свои лирические стихи по-армянски. И когда я думаю, что можно сделать для того, чтобы они звучали по-русски и прекрасно зазвучали, я думаю о Вас.

Метафоричность и мелодика стиха Ашота Граши должны быть Вам близки. Сейчас новая его книга готовится в Гослитиздате. Я бы очень хотел, чтобы Вы приняли участие в работе над переводами стихов моего друга и земляка. Для нас обоих - Ашота Граши и меня - это была бы большая радость.

Искренне Ваш Арам Хачатурян.

    

Д.Ф.Ойстраху.

    

Барвиха, 28 сентября 1958 года.

Дорогой Давид Федорович!

Советское искусство великое и большое. У нас огромная армия деятелей культуры. Но среди лучших есть лучшие. Вот таким лучшим из лучших я считаю Вас, дорогой Давид Федорович.

Мои ощущения и впечатления от Вас как от артиста, и как от музыканта, и как от человека всегда были одинаковыми, то есть я хочу сказать, что Вы для меня в продолжение более чем двадцати лет были всегда великим скрипачом, большим музыкантом. Я всегда восторгался Вашей игрой, Вашим умом и манерой Вашего общения с людьми.

К Вашим заслугам надо еще отнести то, что Вы сумели воспитать огромную плеяду молодых скрипачей, многие из которых заняли первые места на международных конкурсах. Среди тех, кто украшает список Ваших воспитанников, одним из первых надо назвать Вашего высокоодаренного Гарика, который, видимо, с честью понесет принятую от Вас эстафету.

Мы можем много говорить о существовании Советской скрипичной исполнительской и педагогической школы, эта школа прославлена на весь мир.

Ваше место в деле создания Советской скрипичной школы огромно, и Ваши заслуги очень большие.

Еще надо сказать, что Вы сумели создать свой почерк, свою манеру исполнения. Вашу игру можно легко отгадать. Словами охарактеризовать Вашу игру я не могу, но ушами чувствую то неповторимое, что свойственно только Вам.

О Вас можно было бы очень много писать и говорить, но я вынужден заканчивать это письмо.

В день Вашего действительно славного пятидесятилетия я шлю Вам свои поздравления и сердечные симпатии, желаю Вам крепкого здоровья и счастья.

С самыми дружественными чувствами, любящий Вас Арам Хачатурян.

"Мне грустно. Меня начинают забывать"

Музыка Арама Хачатуряна стремительно ворвалась в нашу жизнь в конце 30-х - начале 40-х годов и осталась с нами, захватив своей яркой индивидуальностью, особым эмоциональным слогом, неожиданным ритмическим рисунком и редкой достоверностью музыкальных образов.

Мне посчастливилось знать его с юности. Он появлялся в Ереване несколько раз в доме моих родных, когда я училась еще в музыкальной школе. Позже, в Москве, я часто бывала у Арама Ильича и Нины Владимировны, особенно после того, как по его совету стала писать о его киномузыке для сборника "Искусство кино Армении" (1958 год), а затем и диссертацию на эту тему.

Дома у меня много его фотографий с теплыми подписями. Когда в Ереване, в Академии наук Армении, отмечался его юбилей (Хачатурян был академиком Армянской академии и многих других академий), среди выступлений было и мое - о киномузыке композитора.

В конце 60-х годов мы виделись очень часто, так как Арам Ильич и мой муж, заместитель министра культуры СССР (Екатерины Алексеевны Фурцевой) Василий Феодосьевич Кухарский, были в теплых отношениях.

У нас бывали самые разные талантливые и интересные люди - музыканты и театральные деятели из разных республик. И конечно, москвичи - Ростропович, Родион Щедрин и Майя Плисецкая. В доме остались письма от Рихтера, Шостаковича, Свиридова, сохранилось несколько писем Арама Хачатуряна. В дни, когда отмечается 100-летие со дня рождения великого композитора, думаю, эти письма представят интерес для читателей. При всей яркой жизнерадостности его музыки, при всей славе, которая окружала его во всем мире, в душе он чувствовал себя одиноким.

Вот тексты этих писем:

    

(Дата не указана.)

Дорогой Вася!

Я знаю, что сегодня тебя чествуют у нас, в Союзе композиторов. Я хочу тебя поздравить письмом.

О том, что я желаю тебе здоровья, счастья и успехов в делах - ты должен не сомневаться.

Но я хочу воспользоваться случаем и объясниться тебе в любви. За последние годы ты проявил ко мне много ласки, внимания и, я бы сказал, нежности.

Я ценю это твое отношение к себе беспредельно. Сейчас вокруг много сухости и "деловитости" - поэтому твой пускай редкий, но удивительно заботливый разговор со мной меня радует. Я, с одной стороны, живу под светом многочисленных фар, а с другой - я одинок. Поэтому еще раз повторяю, что безгранично ценю тебя и твое теплое и человеческое отношение ко мне. Мне иногда кажется, что ты со мной говоришь как с ребенком. И это мне нравится.

Дорогой друг! Пусть у тебя будет все хорошо. Береги себя, у тебя трудная работа, работа, которая съедает лейкоциты. Мечтаю о встрече с тобой и с Нами (без гостей), и это я осуществлю. Всего самого наилучшего.

Любящий тебя Арам Хачатурян.

    

Москва, 14 января 1964 года.

Дорогой Вася!

Ищу тебя по всей Москве. Наконец нашел! Сообщаю и прошу: сегодня 14 января Ростропович в Б.(Большом) зале исполняет I отд. Чайков. Глазунов и II отд. Мясковский, Хачатурян. Я хочу, чтобы ты послушал бы мою новую работу - концерт-рапсодию для виолончели с оркестром. Сочинил большое и принципиально новое - хронометраж 25 мин. Меня играют в конце. В директорскую ложу не садись. Садись в партер. После концерта прошу сразу ко мне сделать остановку. Жду тебя с нетерпением и не допускаю, что художники тебя задержат и ты не придешь! Я этого не вынесу!

Обнимаю тебя. Арам Хачатурян.

    

Москва. 14 октября 1965 года.

Дорогой Вася!

Очень был рад получить от тебя поздравления и добрые пожелания в связи с праздником Великого Октября. Это первое письмо за все наше знакомство и дружбу. Мне приятно, что наша дружба незыблема и стабильна. Я хочу сказать, что взаимная симпатия и интерес друг к другу не покидают нас. Правда, ты записал меня в старики и хочешь, чтобы я сидел все время дома и думал о здоровье. Даже на этой почве поругиваешь меня. Но я думаю - это опять же от той же симпатии и заботы обо мне, и забота о том, чтобы я больше писал бы.

Мне очень грустно. Меня начинают забывать. Историю в партийной организации Союза не могу забыть. В самые тяжелые минуты, в больнице в Женеве, все время вспоминал об этом. В Союзе не бываю, на партийные собрания пока не хожу. Болен. Что будет дальше - не знаю. Не могу видеть своих товарищей, которые так запросто продали меня.

Прекращаю говорить об этом моем горе, иначе не смогу остановиться и опять не усну.

Дорогой мой друг! Как бы я хотел бы тебя видеть. И почему мы видимся всегда на людях и мало вне шумливой обстановки. Примите мой привет и самые нежные чувства.

Твой Арам Хачатурян.

    

Москва. 7 мая 1970 года.

Дорогой Вася!

Я приехал 4 мая в Москву из Берлина и застал у себя дома на столе, среди многих стандартных поздравлений, твое милое и теплое поздравление с Первым мая. Не скрою, меня очень обрадовало твое послание, и снова подумал о тебе.

Какой бы пост ты ни занимал - ты всегда оставался для меня Васей, другом, человеком и личностью, с которым у меня многогранное, разное и легкое общение. Вот легкое общение - это очень важно! Я не умею общаться с людьми, которые занимают высокое государственное или партийное положение. У меня немало случаев, когда я находился в простых, легких, дружеских отношениях, а после повышения человека я замыкался перед ним. Меня это свойство всегда мучило, и я презирал себя за это.

А с тобой мне легко и одинаково всегда. За это я тебя очень люблю и высоко ценю. Потом, мне кажется, что сейчас, когда забывают стариков, ты всегда помнишь меня и не теряешь сознания того, что "ведь Арам тоже сделал что-то для Советского искусства". Я об этом пишу потому, что я везде, и в особенности в Союзе композиторов, чувствую себя неуверенно и еще все больше и больше чувствую, что я армянин, а не советский композитор, живущий и работающий на пользу культуры в Москве полвека, Московской области.

Пишу об этом откровенно потому, что общаюсь с тобой легко и просто.

Очень жалею, что мы все живем такой напряженной и уплотненной жизнью, что не имеем возможности "делать остановки", хотя бы один раз в месяц.

Дорогой мой друг! Прими мое запоздалое первомайское поздравление, и пусть будешь ты всегда здоровым. А успехи будут всегда сопутствовать тебе потому, что ты честный, искренний и полностью отдающий себя труженик. Если у тебя будет случай, пожалуйста, передай привет нашей любимой невестке Нами. Сердечный привет и нежный поцелуй.

Нежно обнимаю тебя.

Любящий Арам Хачатурян.

Так сложилось, что мы были в Ереване, когда не стало редкого человека, крупнейшего композитора эпохи. Вся Армения провожала его по проспекту, усыпанному розами. Пел хор. Быть похороненным в Армении - последняя воля Арама Хачатуряна.

"Когда умру,

Схоронят пусть меня

у Алагяз-горы,

Чтоб ветры с Манташа сошли,

Вздохнули тяжко и ушли" -

так писал полвека назад Аветик Исаакян.

ПУБЛИКАЦИЯ

• Вихрь Арама Хачатуряна
  К 100-летию со дня рождения композитора
• Сила притяжения
  Творчество - в деталях