Между Достоевским и Журбиным

В Театре Геннадия Чихачева поставили мюзикл "Униженные и оскорбленные"

Дмитрий МОРОЗОВ

В.Овчаров - Князь, К.Хмелевский - Иван Петрович, Л.Мурзина - Наташа в сцене из спектакля "Униженные и оскорбленные"

Достоевский не писал для сцены, но редкий театр при этом избежал соблазна взяться за него. Впрочем, в театрах музыкальных Достоевский - более редкий гость, нежели в драматических, хотя опер по его произведениям существует не один десяток и даже балеты имеются. И вот теперь перед нами мюзикл "Униженные и оскорбленные", написанный Александром Журбиным на либретто Вячеслава Вербина, московская премьера которого состоялась недавно в Театре Геннадия Чихачева. Однако спектакль, обладающий целым рядом очевидных достоинств, лишь подтвердил изначальные сомнения относительно совместимости Достоевского с самим жанром мюзикла. Хотя, собственно говоря, почему? Разве одной из отличительных особенностей большинства мюзиклов не является опора на серьезную литературу и разве, с другой стороны, герои Достоевского не пели на оперной сцене? Да, но в операх распевался все-таки собственно текст Достоевского с минимальными изменениями, тогда как жанр мюзикла требовал перевода его в стихотворную форму. Нетрудно себе представить, что могло из этого выйти.

Е.Корнева - Нелли

Результат, впрочем, оказался достаточно парадоксальным. Почти все, что в той или иной мере получилось и в музыке, и в тексте, к роману Достоевского имеет весьма опосредованное отношение или даже вовсе никакого и с равным успехом могло быть использовано на любом другом материале. Так, Вербину более всего удались хоровые зонги, своего рода интермедии. С Достоевским они связаны лишь постольку, поскольку посвящены "городу-пауку" Петербургу - одному из главных его "героев". Правда, если Вербин практически для каждого следующего зонга сочиняет новый текст, то Журбин повторяет в них один и тот же неизменный музыкальный мотив, принадлежащий, впрочем, к числу несомненных его удач. Однако как только петь начинают сами персонажи Достоевского, текст становится все более плоским, а музыкальный язык все менее выразительным. Музыкальные характеристики персонажей, как правило, одномерны. К примеру, и князь Валковский, и его сын Алеша охарактеризованы почти исключительно танцевальными мотивами, что в первом случае должно свидетельствовать о лицемерии, а во втором - о "легкости в мыслях необыкновенной". В результате главный антигерой романа превращается в этакого вальяжного опереточного злодея, а Алеша (из-за которого как-никак соперничают две женщины) так и вовсе предстает водевильным персонажем.

В отличие от большинства инсценировок Достоевского здесь на сцену выведены практически все действующие лица романа, но со своими литературными прообразами они, за редким исключением, имеют весьма мало общего. Что касается стихотворных виршей, вкладываемых им в уста Вербиным, то они подчас вызывают просто даже чувство неловкости откровенным китчевым дурновкусием (чего стоят хотя бы регулярно употребляемые рифмы типа: "тарелочка - девочка", "кровь - любовь"). В этом смысле особенно выделяются персонажи "потусторонние" - мать Нелли и Смит, чье посмертное существование занимает в мюзикле непомерно большое место и которые изъясняются исключительно лексикой дешевой бульварной мелодрамы.

Между тем Театр Чихачева настраивался именно на Достоевского (художественный руководитель даже свозил артистов в Петербург, на экскурсию по местам, описанным в романе). Но сочинение Журбина - Вербина давало к тому, прямо сказать, не слишком много оснований. Тем не менее театр сделал все возможное, дабы достойно выйти из этой ситуации. И вышел не только без потерь (для себя), но и с очевидными приобретениями, несмотря на то что во многом приходилось работать на преодоление исходного драматургического материала.

Слово "преодоление", впрочем, менее всего относится к самой партитуре, реализованной качественно и максимально добросовестно. Стараниями дирижера Владимира Янковского и большинства исполнителей достоинства журбинской музыки были донесены до публики в полной мере. И даже наименее удачные ее страницы исполнялись с полной отдачей и искренностью, что помогало хотя бы отчасти смикшировать отрицательный эффект.

Таким образом, несмотря ни на что, Геннадий Чихачев и его соратники сделали хороший спектакль, в котором есть своя атмосфера, своя энергетика, есть настоящий исполнительский ансамбль (стоит особо отметить хоровые эпизоды, исполняемые солистами, поскольку хора как такового в театре нет - зато есть высокопрофессиональный главный хормейстер Лидия Кузнецова) и целый ряд отдельных артистических удач.

При распределении ролей было, правда, допущено два просчета. Первый касается роли Ихменева. Вячеслав Амосов и здесь остался Шмагой из "Без вины виноватых", сыгранным им годом раньше, - комиком провинциального пошиба и, пытаясь играть драму, то и дело впадал в фарс. Другой просчет связан с назначением на роль Наташи в первом составе Натальи Замниборщ, решительно ей не соответствующей. Способная артистка выглядит здесь чересчур простоватой и играет совершенно неубедительно, да и с вокальной точки зрения не все у нее благополучно. Вряд ли стоит списывать это только на авторов музыки и либретто, сделавших роль не слишком благодарной: на том же самом материале другой исполнительнице - Любови Мурзиной удается быть по-настоящему яркой и выразительной, хоть в какой-то мере напоминая героиню Достоевского.

Среди исполнительских удач в числе первых надо назвать талантливого Кирилла Хмелевского в роли Ивана Петровича - этого alter ego самого Достоевского (кстати, и внешнее сходство артиста с молодым Достоевским налицо), а также Евгению Корневу - Нелли. В предложенных авторами рамках достаточно убедителен импозантный Василий Овчаров - князь Валковский.

...В завершившемся сезоне Театр Чихачева получил мощное пополнение. В труппу влился целый десант из Театра оперетты Урала - вслед за Еленой Соколовой оттуда перешли Любовь Мурзина, Василий Овчаров и Максим Сердюков. Есть "перебежчики" и из других провинциальных театров. Что же касается новоуральской четверки, то она сразу оказалась активно задействована в обеих готовившихся премьерах. Первой стал выпущенный еще в марте довольно симпатичный водевиль Александра Кулыгина "Женитьба Бальзаминова" по комедии А.Островского, в котором сложился отличный актерский ансамбль, но особенно блеснули Мурзина (Раиса) и Сердюков (Бальзаминов). Второй, соответственно, "Униженные и оскорбленные".

В общем, Театру Чихачева, похоже, не нужны уже никакие скидки на молодость (напомню, что в качестве музыкального этот коллектив существует всего несколько лет). Пора, наконец, браться за настоящую классическую оперетту - Оффенбаха, Легара, Кальмана etc, благо для этого есть все ресурсы. А скоро появится и Большой зал по тому же адресу: решение о выделении средств на его строительство уже принято Правительством Москвы.

МУЗЫКА

• Между Достоевским и Журбиным
  В Театре Геннадия Чихачева поставили мюзикл "Униженные и оскорбленные"
• СВЕТЛАНА СОЗДАТЕЛЕВА: "Гулегина помогла мне поверить в себя"
• Датские тюли и тролли
  В Копенгагене прошел юбилейный фестиваль Августа Бурнонвиля

ПЕРВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ

• Поют "Голоса Нью-Йорка"

КНИГИ

• Стремление к идеалу