Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 39 (7498) 6 - 12 октября 2005г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
ТеатрКанкан блохи"Левша" Андрея Денникова. Театр сатиры Ирина АЛПАТОВА
Театр сатиры последних сезонов - заведение опасное. Для критика, разумеется. Впрочем, критики его сегодня не слишком жалуют своим вниманием, словно бы зная наперед, что они там увидят. Хотя это увиденное (к примеру, такие действа, как "Швейк, или Гимн идиотизму", "Нам все еще смешно" или "Хомо эректус") по-своему полезно - можно отточить критическое перо на тему "театр наоборот", то есть такой театр, каким он не должен быть никогда. Боже упаси обидеть худрука Александра Ширвиндта в его человеческих проявлениях. Речь идет всего лишь о его постоянном и броском имидже, который, вероятно, не более чем маска. Имидж этакого вальяжного остряка с шуточками на грани фола, не всегда отличающимися высокими вкусовыми качествами. В последних спектаклях театра все это отражено как в зеркале. Правда, зеркале отчасти кривом, лишающем копию безусловного обаяния оригинала. К чему все эти пассажи? Да к тому, что спектакль "Левша", поставленный молодым режиссером Андреем Денниковым, на Ширвиндта абсолютно не похож. "Левша" в нынешней Сатире - "человек со стороны", молодой, смелый, хотя и наивный, кустарь-самоучка, из-за неопытности не слишком комплексующий по этому поводу. Главное же - режиссер умудрился не вляпаться в болото сценической пошлости, ну, может быть, лишь слегка намочил ноги. Андрей Денников более известен в кукольном мире, нежели драматическом. Его спектакли в Образцовском театре, синтезирующие кукольную стилистику и живого актера, - действа спорные, но привлекающие внимание. Да и сам Денников - фигура не менее спорная, кто-то его неумеренно возносит, кто-то нещадно ругает. Но, согласитесь, это все-таки лучше некоей усредненной простоты. Его выход на драматическую сцену вполне закономерен и вовсе даже не обернулся провалом. Конечно, шедевром его "Левшу" не назовешь ни при каких условиях, но для Театра сатиры в его вышеупомянутом контексте - это явный прорыв. Далекий от идеала, но с искренней попыткой самостоятельно поставить и разрешить все сценические вопросы. Спектакль Денникова похож на любопытное школьное сочинение, причем не аккуратного мальчика-отличника, а заядлого троечника, который решил в кои-то веки сам пораскинуть мозгами. Конечно, он многое списал из умных книжек, но при этом отважился на собственные выводы и размышления - корявые, но небезынтересные. История о тульском самородке, как известно, была рассказана не только Николаем Лесковым, но и позже интерпретировалась разными авторами и в разных жанрах: существует, например, пьеса Евгения Замятина "Левша" и музыкальная комедия Владимира Дмитриева "Блоха". Так вот Андрей Денников решил не ограничиваться какой-нибудь одной версией, но сочинил авторскую композицию по всем трем источникам и разыграл ее в жанре музыкального балагана. Ну и декорировал, соответственно, в стиле а-ля рюсс (сценография и костюмы Анны Львовой). За занавесом, исполненным в технике лоскутного одеяла, то и дело открываются разные картинки в духе русских народных промыслов: гжельский "царский дворец", тульские избушки, по сарафанам пущены хохломские мотивы или росписи дымковской игрушки. Выезжают карикатурные повозки, запряженные кукольными лошадками, пляшут красны девицы в сарафанах, потешают публику скоморохи-халдеи (Андрей Зенин и Павел Мисаилов). Стоит ли упрекать Денникова в прямолинейности режиссерского мышления? По-моему, вряд ли. Добро бы, доминантой постановки был не всегда веселый лесковский текст. Но коль скоро в лидеры выбивается музыкальная комедия Дмитриева с ее всем известными шлягерами вроде "Меня ты, Машка, свела с ума" или "Стоит на свете Тула-городок", нужно ли лукаво мудрствовать? К тому же Денников нормально владеет зрелищной техникой в избранной им стилистике. Балаган - он и есть балаган, красочный, местами аляповатый (с медведями и петрушками), но вполне здесь уместный. Можно и сымпровизировать что-нибудь на злобу дня, некстати помянув Думу или овечку-клона. Или исполнить монолог Платова (Николай Пеньков) в духе незабвенного Виктора Степановича Черномырдина. Или резко выбросить руку в фюреровском жесте, что и делает немец граф Кисельвроде (Сергей Бурунов). Можно даже комично усомниться в ориентации утонченно-изломанного и изящно подкрашенного Александра I (Михаил Владимиров). "Это я кобенюсь", - заявляет Левша (Стас Николаев), вот и остальные актеры, играющие по нескольку ролей кряду, тоже порой "кобенятся" - все в том же балаганном духе. Основной прокол Денникова как раз не в этом. Три произведения о Левше, задействованные в спектакле, обладают разными интонациями, настроем, стилистикой и даже смыслом. Нужно было как-то исхитриться, чтобы синтезировать из них нечто цельное. Если, конечно, это в принципе возможно. В спектакле это не сложилось. Куски идут встык, с гипотетической попыткой подвода под общий знаменатель, но к гармонии это отнюдь не ведет. А сумрачный финал, позаимствованный у Лескова, вообще, как говорится, из другой оперы. Балаганное, разухабистое веселье резко обрывается, яркость красок сменяется строгой черно-белой палитрой, да и актерские интонации обретают неслыханный до сей минуты серьез. Картина смерти Левши, конечно же, грешит неумеренным пафосом и помпезностью - тут и иконы, и ангелы, и молитвы. Впрочем, все это придумано скорее "от избытка чувств", нежели от их недостатка. Конечно, хорошо бы, если б некий опытный мастер перед выпуском спектакля дал начинающему драматическому режиссеру пару ценных советов. Но поскольку таковые в Сатире последних сезонов не наблюдаются, то и сделать это было некому. Так что Андрею Денникову придется учиться на собственных ошибках. А Театр сатиры все равно, возможно, еще скажет ему спасибо. Также в рубрике:
|