Мелодия плаща и смычка

Лики "Антиквариума"

Евгения КРИВИЦКАЯ
Анна БУЛЫЧЕВА

Ансамбль "Red Priest"

Наконец-то Москва обзавелась собственным фестивалем старинной музыки. Попытки организовать подобный проект велись уже давно. Был у нас симпатичный фестиваль "Московское действо", но формат его ориентировался на театральные жанры и на залы во дворцах и усадьбах столицы. Как-то проходил "Майский фестиваль старинной музыки" в Московской консерватории, но с зарубежными звездами в тот раз было туго. Петербургский фестиваль "Early music" проводил часть своих концертов на столичных площадках, но, согласитесь, это совсем не то же самое, что выработать собственную концепцию и пригласить тех, с кем видишь необходимость познакомить отечественною публику. Так что "Антиквариум" можно по праву считать первым международным фестивалем, где были представлены самые разные формы исполнения музыки XVII - XVIII веков. Его целью, как сформулировали его организаторы - ММДМ и арт-директор фестиваля Ольга Филиппова, - "является создание абсолютно новой культурной среды, связанной не только с реконструкцией точного звучания музыки прошлого, но и с восстановлением ее исторического контекста".

П.Адамс, художественный руководитель ансамбля "Red Priest"

Этой идее абсолютно соответствовала программа одного из зарубежных коллективов, приехавших на "Антиквариум", - ансамбля из Великобритании "Red Priest". В переводе с английского название ансамбля означает "Рыжий священник" - так называли известного композитора Антонио Вивальди современники. Естественно, что и главной репертуарной линией ансамбля стало исполнение музыки венецианского музыканта. В Москву "Red Priest" привез новую программу, впервые вышедшую за пределы Великобритании, - "Red Hot Baroque" ("Красное жгучее барокко"). Действительно, вряд ли до этого мы видели и слышали столь зажигательную и увлекательную интерпретацию "хитов" старых мастеров - Вивальди, Телемана, Баха. Каждое сочинение стало поводом для розыгрыша маленького сценического этюда, ведь идея программы - перенести нас в атмосферу венецианского карнавала. Вот вивальдиевский концерт "Ночь", населенный призраками, фантомами, которые не оставляют нас даже "Во сне" (такое название носит одна из частей концерта). Четыре фигуры в черных плащах с капюшонами на голове движутся на фоне красных языков пламени на экране, установленном на заднике Театрального зала ММДМ. Их игра нарочито угловата, звук у скрипки и виолончели пронзительный, усиленный бряцающими аккордами клавесина. На их фоне - каскады флейтовых пассажей на старинных блок-флейтах всех видов и диапазонов. Следующие номера - Чакона Каццати и Ария Генделя. Артисты - в придворных платьях, галантно раскланиваются и отвешивают поклоны, а виолончелистка Анджела Ист, взяв свой инструмент наперевес, как гитару, куртуазно пощипывает струны. Наверное, пора подробнее представить героев этого действительно необыкновенного вечера. Номер первый - создатель и руководитель ансамбля Пирс Адамс, феерический виртуоз на таком, казалось бы, маломощном инструменте, как блок-флейта. Но для настоящего профессионала и энтузиаста своего инструмента, каким является Адамс, границ и пределов не существует. Его фантазия неистощима, его техника невероятна, а вкус и артистизм поднимают его игру на уровень высокого искусства. Адамс - обладатель богатой коллекции старинных флейтовых инструментов. Десяток из них он привез в Москву и по ходу концерта легко переходил с одной флейты на другую. Дело дошло до того, что в Чаконе Т.Витали, которую всегда играют скрипачи, Адамс каждую из вариаций ухитрился сыграть, меняя инструменты. Разнообразие тембровых красок - от свистящего сопранино до "водянистого" голоса басовой флейты - совершенно преобразило знакомое произведение.

Остальные члены ансамбля - под стать своему шефу. Например, роскошный клавесинист Говард Бич, который весь концерт играл наизусть (что для аккомпанирующей партии - редчайшая вещь). Кроме того, он блестяще ходил на руках, а также продемонстрировал свои возможности как альтиста.

Скрипачка Джулия Бишоп, много сотрудничающая с разными аутентичными коллективами, исповедует крайние формы исторического исполнительства. Она специально подчеркивает резкий тембр своей скрипки и агрессивно-брутальную манеру интерпретации. Но в данной программе эти качества воспринимались, скорее, с положительной стороны - как же иначе изобразить "Танец ведьм" Р.Джонсона или ветры и грозы, населяющие "Времена года". Кстати, этот цикл, известный практически любому образованному человеку, преобразился у артистов "Red Priest" кардинальным образом. Во-первых, ансамбль представил своеобразную транскрипцию, исполнив вчетвером все партии; роль солирующей скрипки взял на себя Адамс и справился великолепно.

Музыканты сделали акцент на иллюстративной стороне музыки Вивальди. Как в бергмановской "Волшебной флейте", на экране постоянно высвечивались фразы, разъясняющие сюжет концертов. Вот птицы запевают свою песню, а вот наступила зима и "холодно так, что зубы клацают от холода". Зубовный скрежет был весьма картинно передан музыкальными выразительными средствами.

Испания без кастаньет

Фестиваль "Антиквариум" завершился выступлением в Камерном зале Дома музыки ансамбля "Al ayre espanol" ("В испанском духе") с программой "Испанская кантата в Америке". Когда уже давно некуда деться от аутентичных записей итальянского, немецкого, английского барокко, ансамбль под руководством клавесиниста Эдуардо Лопеса Бансо пробивает себе дорогу, играя музыку родной страны. Сделанные им записи старинных сарсуэл (полуопер) ворвались на переполненный рынок и произвели фурор свежестью, залихватскими темпами, звонкими тембрами голосов и струнных инструментов и, конечно, кастаньетами.

На московском концерте кастаньет не было. В первом отделении исполнялись две кантаты о пчелках капельмейстера Королевской капеллы в Мадриде Хосе де Торреса-и-Мартинеса Браво, обнаруженные в архивах Нового Света (если только это не сочинения его современника Хосе де Торреса-и-Вергеры, который жил и творил в Мехико). Первую кантату контратенор Жорди Доменеч спел так тихо, что украшений было совсем не расслышать, нежный голос никак не сочетался с резким звучанием скрипок и гобоя. Доменеч когда-то уехал в Англию совершенствоваться в игре на фортепиано и стал там контратенором. Его низкий альт очень красив в среднем регистре, но наверху звучит неточно. Певец мастерски владеет вокальной орнаментикой, однако его манера не слишком экспрессивна. Тем не менее московская публика его прекрасно приняла, особенно после живой сегидильи и игривых Coplas из кантат Хосе де Торреса.

В негласном состязании семи музыкантов ансамбля с большим отрывом победил Эдуардо Лопес Бансо. Его игра свободой, отчетливостью и ошеломляющим разнообразием приемов напоминает игру его учителя Густава Леонхардта. Лопес Бансо исполнил две анонимные сюиты для клавесина и извлек максимум из не самых интересных на свете пьес.

Во втором отделении музыканты, кажется, настроили инструменты пониже. Во всяком случае, в духовных кантатах Хосе де Небры "Чудесный пастырь" и "Духовная услада" скрипки и гобой звучали куда полнее и хорошо сочетались с голосом солиста. Испанский же колорит, который и в первом отделении ощущался лишь изредка, улетучился окончательно. Недаром Хосе де Небра жил в Мадриде, когда Фаринелли насаждал там итальянскую оперу: в XVIII веке процесс глобализации уже начался.

МУЗЫКА

• Мелодия плаща и смычка
  Лики "Антиквариума"
• В карете ли счастье?
  В Третьяковской галерее завершился фестиваль "Посвящение великим меценатам"
• Арабески будущих этуалей
  IX Открытый конкурс артистов балета России подвел свои итоги

ПЕРВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ

• Не юбилейте!
• Соединенные морем