Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 03 (7564) 25 - 31 января 2007г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
ТеатрРадость старости"В тени виноградника". Театр имени А.С.Пушкина Ирина АЛПАТОВА
При глобальном старении нации, которое естественным образом распространяется и на театральные труппы, спектакли для опытных актеров и возрастной публики приобретают поистине символическое значение. И в этом, кстати, нет ничего плохого, ведь в модные ныне авангардные тенденции те и другие не очень вписываются, а участвовать в процессе все же хочется. Правда, без творческих изъянов дело редко обходится, и зачастую они бывают драматургического свойства. В нынешнем спектакле более всего пострадала репутация израильского писателя Исаака Башевиса Зингера, рассказ которого "Поздняя любовь" был положен в основу сюжета оригинальной пьесы Валерия Мухарьямова "В тени виноградника". Коллеги-критики взахлеб писали о качественном несоответствии двух произведений. Автор же данных строк, к стыду своему, не читавший рассказ Зингера, на спектакле ощутил себя героем еврейского анекдота, не оценившего голоса Паваротти в телефонном исполнении Рабиновича. Ей-богу, одолели сомнения по поводу писательского мастерства Зингера, а главное, владения им логикой человеческих поступков и переживаний. Но переадресуем все эти упреки Валерию Мухарьямову, из-под пера которого вышла банальная мелодрама, приправленная еврейским колоритом, с парадоксально нелогичным финалом. На постановку спектакля художественный руководитель Театра имени Пушкина Роман Козак пригласил своего давнего друга и коллегу Михаила Мокеева. Для зрителей хотя бы с 20-летним стажем это имя знаковое. Ведь именно Мокеев был постановщиком легендарного в 80-е годы спектакля "Эмигранты" по "не рекомендованной к постановке" пьесе Славомира Мрожека, на полуподпольные показы которой ломились продвинутая публика и критика. Кстати, там совершенно замечательно играли Роман Козак и Александр Феклистов. Но на магистральной линии отечественной режиссуры Мокеев так и не оказался, сегодня же театралам его имя мало известно, хотя он периодически выпускает антрепризные спектакли, да и телеработы у него есть. "В тени виноградника" - спектакль, что называется, не "авторский", если под автором постановки понимать режиссера. Мокеев послушно и как-то равнодушно идет за драматургом, выстраивая актерам нехитрые мизансцены, порой с налетом ощутимой сентиментальности. Сентиментальность здесь вообще приветствуется, поскольку речь идет об одиноких и неприкаянных стариках евреях, прижившихся в благополучной Америке, но неизбывно тоскующих то о Земле обетованной, то об утраченной родине - Польше. Старики отнюдь не нищие, наоборот, умудрившиеся нажить миллионные состояния, но кто сказал, что одиночество искупается деньгами. Впрочем, самый настоящий старик здесь всего один - 82-летний Гарри (Игорь Ясулович), его мимолетная возлюбленная и соседка по небоскребу в Майами Этель (Нина Попова) еще не справила 60-летие, да и помощник Марк (Юрий Румянцев), хоть и обременен внуками, но еще вполне бодр. Круглая конструкция сценографа Виктора Платонова скорее напоминает фрагмент корабельной палубы с отсеками кают-квартир. Корабль этот тихо плывет по каким-то неведомым просторам, не умея бросить якорь в тихой пристани. За стеклами кают слышатся то крики темпераментных итальянцев, то ритмичные еврейские песенки, то еще что-то. Тут-то и развернется история знакомства, узнавания и трагического расставания, поданная, как уже говорилось, в комедийно-мелодраматическом ключе. Единственное, что в этом спектакле бесспорно, - так это игра Игоря Ясуловича - Гарри. Впрочем, этому артисту, как мало кому из его коллег, вполне по плечу и психологически-притчевая стихия, которая ощущается в оригинале. Да и постоянная работа с Камой Гинкасом много значит. Мастерство артиста столь подробно и детально, что о пресловутой "игре" постепенно начинаешь забывать. И даже слова порой кажутся лишними, достаточно вовремя поймать его взгляд, заметить простой жест или смену позы, которые сами по себе "говорят" о постоянно меняющемся душевном состоянии его персонажа. Вот уж кто действительно способен молодеть на глазах, незаметно превращаясь из почти развалины в весьма еще бодрого и моложавого мужчину. Но вот ни гармоничного дуэта, ни трио здесь не складывается. Этель Нины Поповой слишком статуарна, а Марк Юрия Румянцева, наоборот, все время суетливо мельтешит и комикует. Впрочем, идя точно "по быту", режиссер упустил момент, когда трогательная, но в общем-то банальная история взаимной симпатии двух одиноких пожилых людей начинает оборачиваться трагедией. Они мило пообедали и договорились о следующей встрече, как вдруг Этель ни с того ни с сего выбрасывается из окна своей квартиры. Почему? Зачем? Из логики данного спектакля внятного объяснения ситуации не последует, лишь надуманный мелодраматизм достигает своей кульминации. А тут даже Ясуловичу приходится туго, потому что с позиций здравого рассудка, коим обладает его Гарри, "обыграть" эту ситуацию весьма непросто. И то, что актер мог блистательно сделать в пластическом молчании, ему приходится сопровождать массой излишних словесных изъявлений. Правда, существует известное высказывание о том, что хороший режиссер способен поставить и телефонную книгу, но сценические опыты последних сезонов эту спорную истину явно опровергают. Так что законы драматургической логики вряд ли стоит отменять. Также в рубрике:
|