Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 06 (7567) 15 - 21 февряля 2007г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
СобытиеОпера для ушей"Трубадур" на XXV Шаляпинском фестивале МУЗЫКАДмитрий МОРОЗОВ
Юбилейный Шаляпинский фестиваль в Казани открылся премьерой вердиевского "Трубадура" - оперы, которая сегодня даже на Западе ставится намного реже, чем раньше, а в России с начала третьего тысячелетия, кажется, и вовсе не появлялась. Причина проста: певцы такого типа и голоса соответствующего качества нынче в дефиците повсюду. Между тем в Татарском академическом театре оперы и балета имени Мусы Джалиля не просто обратились к "Трубадуру", но еще и впервые в России представили его полностью, без единой купюры, а главное - сумели предложить исполнительские составы такого уровня, какой встретишь не в каждой европейской столице. Для успеха этой оперы данный фактор является определяющим более чем для какой-либо другой. Дабы не вводить в заблуждение читателей, которые могут подумать, будто Казань располагает сегодня труппой, способной конкурировать хоть с той же Мариинкой, надо сразу уточнить, что составы эти собраны из разных городов и даже стран. Не только для участия в фестивальной премьере, но и под большой тур, в который спектакль вскоре отправится по городам Голландии (где за 40 дней будет дано 32 представления). Об этой системе, являющейся сегодня одним из краеугольных камней политики театра, я уже писал пару лет назад в связи с премьерой "Лючии ди Ламмермур" и в общем фестивальном обзоре вернусь к ней вновь. А сейчас - о конкретных результатах, которые принесла она "Трубадуру".
Но сначала об одном из главных действующих лиц этой премьеры - маэстро Марко Боэми. Вообще-то "Трубадур" дает не слишком большой простор для дирижерского самовыражения. От дирижера здесь требуются не столько интерпретаторские, сколько педагогические качества, он должен думать в первую очередь о певцах, добиваться от них ансамблевого и стилевого единства, при этом как бы в них растворяясь. Боэми как раз и явил нам столь редкий сегодня тип дирижера-коуча, на протяжении трех недель весьма эффективно работая с певцами, в том числе и индивидуально. Звучание вердиевской музыки было у него на редкость органичным: не снижая накала страстей, маэстро вместе с тем удерживал их в неких границах, не позволяя перехлестывать через край. В том же направлении шел и второй дирижер, Виктор Соболев, однако ему как раз ощутимо недоставало органичности и гибкости во взаимоотношениях с солистами. Едва ли не главным камнем преткновения для любого театра, намеренного обратиться к "Трубадуру", становится партия Манрико (драматические тенора нынче вообще - самый дефицитный товар на оперном рынке). Казань выставила на премьерные спектакли двоих (еще один был на страховке). Первый из них - хорошо знакомый москвичам, а теперь уже и петербуржцам Ахмед Агади, с недавнего времени являющийся солистом Мариинки, куда его взяли преимущественно на драматический репертуар, хотя в столице он пел почти исключительно лирический. В казанской премьере Агади предстал, конечно, не столько настоящим драматическим тенором, сколько достаточно окрепшим для партии Манрико лирическим, исполняя ее своим собственным голосом и нигде не форсируя звук. Это не помешало ему, впрочем, быть вполне убедительным и в самых драматических эпизодах. Молодой грузинский тенор Георгий Ониани также не принадлежит к числу вокальных тяжеловесов отелловско-вагнеровского типа. Его красивый, звучный, но отнюдь не стенобитный голос лирико-драматического характера позволяет ему петь и в операх бельканто, но при этом очень хорошо ложится на партию Манрико, свободно чувствуя себя во всем диапазоне и легко взлетая на верхнее до в знаменитой стретте. Имя Ониани пока не слишком широко известно, хотя на его счету уже есть выступления в ряде театров Италии, включая даже Ла Скала. Думается, у него есть хорошие шансы потеснить в ближайшие годы многих из нынешних "и.о. Манрико", перед которыми у него есть ряд преимуществ. Казанцам повезло: они успели ухватить его в начале восхождения к звездным вершинам. Еще одной находкой стала Галина Шестернева, в лице которой партия Леоноры нашла, можно сказать, почти что идеальную исполнительницу. На фестивале эта певица (еще в 1993 году окончившая Одесскую консерваторию и одержавшая победы на нескольких международных конкурсах) представляла Германию. Слушая ее Леонору, можно было только удивляться тому, что ее имя столь мало известно в оперном мире, лишний раз убеждаясь, что раскрученные и действительно лучшие - далеко не всегда одно и то же. Вторая Леонора - болгарка Радостина Николаева также продемонстрировала высокий класс. Выступившая третьей Ирина Джиоева хорошо известна у нас еще с тех пор, как была солисткой Мариинки. В Казани она два года назад великолепно спела Лючию ди Ламмермур, а потом принялась экспериментировать, исполняя параллельно крепкие партии вроде Абигайль в "Набукко" или Лизы в "Пиковой даме". Теперь вот Леонора, которая в принципе больше соответствует ее природе, чем две последние партии, спетая, однако, весьма неровно: наряду с очень яркими фрагментами встречались не очень удачные и даже едва ли не сорванные. Эксперименты над голосом даром не проходят. По-своему хороши обе Азучены - Дина Хамзина из Казахстана и Екатерина Егорова из Петербурга. Вряд ли здесь можно говорить о слишком ярких индивидуальностях, но общий исполнительский уровень весьма достойный. У Хамзиной, пожалуй, более культурный вокал, хотя звучание голоса временами приближается к сопрановому. У Егоровой зато настоящее меццо, да и актерский темперамент поинтереснее. Приятно удивил в партии Графа ди Луна Юрий Нечаев из Большого. После весьма посредственного Фальстафа и ряда других партий, где он звучал, как мне показалось, натужно и тускло, певец продемонстрировал ныне благородное звучание и культурный вокал. Это, конечно, в первую очередь объясняется стараниями Марко Боэми, посвятившего ему немало времени. В целом благоприятное впечатление произвел в этой партии и Юрий Ившин, хотя и пел почти все время в полный голос, что несколько раздражало. О режиссуре в данном случае, наверное, и вовсе говорить бы не стоило, поскольку она выходит за рамки любых профессиональных критериев. Достаточно сказать, что те элементы пресловутой вампуки, что в большом количестве имеются в либретто "Трубадура", режиссер Бруно Бергер-Горски из Австрии всемерно усугубляет, доводя до полнейшего абсурда. Те же идеи, из которых в принципе могло бы вырасти что-то путное (к примеру, маски Манрико и Ди Луны во второй картине), всерьез не разрабатываются, превращаясь в итоге в такую же пародию, как и все остальное. Зато сценография Дирка Хофакера из Германии в немалой степени берет на себя функцию создания необходимой атмосферы. К счастью, в такой опере, как "Трубадур", с ее запутанным и ходульным ультраромантическим сюжетом от режиссера, по существу, мало что зависит. Недаром крупные мастера ее избегают, а если все же берутся, то почти никогда не достигают по-настоящему весомых результатов. Эта опера не для глаз, она - для ушей, так что даже самому бездарному режиссеру вряд ли удастся ее испортить, если присутствуют главные слагаемые успеха - певцы и дирижер определенного уровня. А с ними, как мы уже убедились, все в порядке. ...XXV Шаляпинский продолжается. О фестивале в целом и других представленных на нем в этом году спектаклях читайте в следующем номере.Также в рубрике:
|