Неагрессивная харизма

К 60-летию Александра Анисимова

Дмитрий МОРОЗОВ

А.Анисимов на юбилейном концерте

Один из лучших современных русских дирижеров, Александр Анисимов никогда не владел специфическим умением "делать карьеру", добиваться всеми правдами и неправдами престижных постов. Те же, какие занимал и занимает, сами его находили. Анисимова привлекают не внешние атрибуты власти и соответствующие регалии, а возможности для полноценной и несуетной творческой работы. Вероятно, по этой самой причине он, уступая многим признанным мэтрам не столько в мастерстве и таланте, сколько в раскрученности, парадоксальным образом оказался практически никак не задействован в российской столице, где сетования на дефицит харизматичных дирижеров стали уже чем-то вроде ритуала.

Правда, около семи лет назад, по приглашению возглавлявшего тогда Большой театр Геннадия Рождественского, маэстро продирижировал там "Евгения Онегина", сумев с одной-единственной репетиции придать спектаклю свежесть звучания. Умение не просто самому взглянуть на заигранные сочинения как на нечто новое, неизведанное, прямо сейчас рождающееся, но и передать это ощущение музыкантам - одно из важнейших качеств дирижерской индивидуальности Анисимова. Добавим к этому ясность намерений, четкость и вместе с тем мягкость жеста, и легко будет понять, почему по окончании "Онегина" в Большом в дирижерскую потянулся едва ли не весь оркестр (чему автор этих строк был свидетелем). Спустя несколько месяцев кандидатура Анисимова рассматривалась на пост главного дирижера "первого театра страны", но по причинам, далеким от творческих, был сделан иной выбор. У тех, кто ведает у нас назначениями, свои, порой весьма специфические критерии...

Свою дирижерскую карьеру Александр Анисимов начинал в середине 70-х в ленинградском Малом оперном. Попав как-то на вполне рядовое представление "Севильского цирюльника", шедшего на этой сцене не один десяток лет, я был поражен тем, с каким блеском звучала россиниевская музыка, пенясь подобно только что откупоренной бутылке шампанского, и, конечно же, запомнил имя молодого дирижера. Несколько лет спустя Анисимов занял пост главного дирижера Большого театра Белоруссии, с которым в 1984 году приехал на гастроли в Москву. Многим тогда особенно запомнился "Щелкунчик", который у Анисимова звучал столь тонко и глубоко, как в рамках балетного спектакля мало кому удавалось (это вполне ощущалось даже в зале КДС). Незадолго до гастролей маэстро был участником российской премьеры прокофьевского "Огненного ангела" в Пермском театре оперы и балета имени П.И.Чайковского, а вскоре, вдохновленный творческой атмосферой, на пять лет стал там главным дирижером. Под его руководством оркестр театра буквально преобразился. А в конце 80-х к нему потянулись ходоки из Минска, уговаривая вернуться и взять на себя художественное руководство. Анисимов, у которого как раз в это время обострились отношения с директором, дал согласие. И еще более десяти лет простоял у штурвала белорусской Оперы. Параллельно начиналась его работа на Западе, а также в Мариинском театре, где Анисимов в течение нескольких лет был приглашенным дирижером. Завершилось это сотрудничество в 1996 году постановкой "Мадам Баттерфляй" Пуччини, осуществленной на таком музыкальном уровне, о котором можно было только мечтать. После этого Валерий Гергиев предложил ему работать в Мариинке на постоянной основе, отказавшись от всего остального. Не желая терять независимость и нарушать ранее принятые на себя обязательства, Анисимов от такого предложения отказался, что привело к разрыву. И в дальнейшем маэстро лишь время от времени появлялся в Петербурге за пультом филармонических концертов.

На международную арену он вышел уже зрелым мастером. Успешные оперные постановки на фестивале в Уэксфорде в начале 90-х повлекли за собой приглашение в Национальный симфонический оркестр Ирландии, который маэстро возглавлял на протяжении ряда лет, а ныне продолжает сотрудничество в качестве почетного дирижера (став шесть лет назад первым россиянином, удостоенным звания почетного доктора музыки Национального университета Ирландии). Он дирижировал спектаклями в Парижской Опере, Лисео, Ла Фениче, Опере Сан-Франциско, на Флорентийском музыкальном мае, в Генуе, Берлине и Гамбурге, стоял за пультами Консертгебау и Роттердамского филармонического, оркестра Академии Санта-Чечилия в Риме, оркестров Бирмингема, Ливерпуля и еще ряда других. Им сделано много записей на фирме "Naxos". А "живая" запись Десятой симфонии Шостаковича с Австралийским молодежным оркестром, выпущенная в прошлом году на "Melba Recordings", удостоилась американской награды "Золотые уши". Пресса разных стран награждала его восторженными эпитетами за Вагнера и Верди, Малера и Чайковского, Рахманинова и Шостаковича...

В общем, на Западе сегодня Анисимова, похоже, не только лучше знают, но и больше ценят, чем в родном отечестве. А что в России? В нынешнем году завершилось его почти пятилетнее сотрудничество с Ростовским музыкальным театром, оркестр которого маэстро вывел на необычно высокий для провинции уровень и с которым дважды приезжал в Москву, получив "Золотую Маску" как лучший дирижер за "Леди Макбет Мценского уезда" Шостаковича. С нынешнего сезона он вновь связал себя с Пермским оперным театром, приняв пост главного приглашенного дирижера. Театр готовится показать в стенах Карнеги-холла большое оперное гала-представление из произведений Чайковского и Анисимов призван придать этому проекту международный уровень.

Уже более четверти века маэстро неразрывно связан с Минском. Даже когда он в середине 80-х уехал в Пермь, то продолжал руководить созданным им симфоническим оркестром Минской консерватории. А покинув уже в начале нынешнего десятилетия здешнюю Оперу (новая руководительница которой никак не могла смириться с присутствием в театре столь авторитетного музыкального лидера), вот уже шестой год возглавляет Госоркестр Республики Беларусь, делая с этим коллективом сложные и интересные программы и добиваясь от него нередко весьма высокого качества, несмотря на скромный уровень материального обеспечения и значительно изношенный инструментарий. Я уже писал о программе к юбилею Шостаковича, открывавшей прошлый сезон

(см. "Культуру" № 38, 2006). Ныне мне довелось присутствовать на юбилейном концерте маэстро, проходившем в рамках его абонемента "Воскресение классики" и включавшем в себя сочинения более популярные.

Впрочем, Четвертая симфония Брамса не звучала в Минске около десяти лет, что еще усиливало интерес публики к этому концерту. Интерпретация Анисимова тяготела, скорее, к классической строгости, что никоим образом не означало эмоциональной выхолощенности. Как всегда, у маэстро предельно четкой была артикуляция каждой музыкальной фразы, что отнюдь не приводило к дробности целого. Анисимов добился от оркестра не только полной самоотдачи, но и европейской культуры игры.

В превосходно исполненном Втором концерте для фортепиано с оркестром Рахманинова сольную партию на весьма достойном уровне сыграл 22-летний Саша Анисимов, сын виновника торжества, обучавшийся в Парижской консерватории и успевший стать лауреатом нескольких конкурсов.

Кульминацией же концерта стала сюита из "Спящей красавицы" (составленная маэстро собственноручно), сыгранная столь вдохновенно и, можно даже сказать, совершенно, как ее практически никогда не услышишь и на самых наипервейших балетных подмостках. Да и звучала эта музыка совсем не по балетному, словно еще одна симфония Чайковского, в интерпретации произведений которого Анисимов с честью выдержит любые сравнения.

Естественно, на юбилейном концерте не обошлось и без торжественных речей, поздравительных адресов. Один пришел от представителя российских "верхов" - Советника Президента РФ по культуре Юрия Лаптева. И это вселяет надежду, что Анисимов, может быть, получит, наконец, из российской столицы адекватное его мастерству и дарованиям предложение.

МУЗЫКА

• Неагрессивная харизма
  К 60-летию Александра Анисимова
• Безвременье легенды
  На сцене петербургского Александринского театра показали юбилейный вечер Аллы Осипенко
• Лучшей Аиды я не знал...
  Памяти Нинель Ткаченко

ПЕРВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ

• Два в одном