Главная | Форум | Партнеры![]() ![]() |
|
АнтиКвар![]() |
КиноКартина![]() |
ГазетаКультура![]() |
МелоМания![]() |
МирВеры![]() |
МизанСцена![]() |
СуперОбложка![]() |
Акции![]() |
АртеФакт![]() |
Газета "Культура" |
|
№ 40 (7653) 16-22 октября 2008г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики |
![]() |
ТеатрПочем жизнь соседа?"Визит дамы". "Ленком" Марина ГАЕВСКАЯ
Уже в самом определении жанра, обозначенного Театром "Ленком" как "сценическая фантазия Александра Морфова на темы трагикомедии Фр.Дюрренматта", как бы заранее оговорено, что в новой сценической версии известной пьесы возможны некоторые вольности по отношению к тексту. Определенные трансформации действительно имеют место и касаются прежде всего возраста главных героев и времени действия. Между тем болгарский режиссер, уже далеко не впервые работающий на российских подмостках (в том числе и в самом "Ленкоме" он поставил "Пролетая над гнездом кукушки"), на сей раз не предпринимает ничего особо радикального и относится к авторской версии вполне бережно. История выглядит не столько перенесенной из одной эпохи в другую, сколько вневременной. Вопросы же, поставленные в пьесе, звучат более чем актуально. Одной из центральных в спектакле "Визит дамы" остается тема всепоглощающей власти денег, попирающей любые моральные принципы и калечащей человеческие души. Город Гюллен в ленкомовской постановке производит до крайности удручающее впечатление: облезлые стены, заляпанные стекла и навечно остановившиеся часы (сценография Андриса Фрейберга, Латвия). Общей картины ничуть не улучшает и бесполезная возня двух рабочих, лениво отскабливающих потолок шваброй. Да и спешно раскатанная красная дорожка, хранящая пыль веков, только еще ярче живописует состояние городского бюджета. Потому и уставшие от нищеты жители, поочередно выезжающие на велосипедах или прибывающие пешком, с таким нескрываемым энтузиазмом обсуждают приезд бывшей землячки, выбившейся в миллиардерши. Без особых раздумий втягиваются они и в затеянную гостьей жестокую игру, с беззаботной легкостью обрекая на смерть одного из своих сограждан. Горожане, включая семью приговоренного, все сильнее радуются нежданному богатству, а их костюмы тем временем все больше окрашиваются в предательски желтый цвет (художник по костюмам Кристина Пастернак, Латвия). Исполнители же ролей не жалеют и более едких красок, соединяя иронию с гротеском, порой переходящим в фарс. Жители Гюллена в спектакле то и дело запевают хором, словно демонстрируя тем свое непоколебимое единство. Однако "если все за одного, то и один за всех" - это вывернутое наизнанку правило тут же напомнят тому, кто оказался невольным изгоем и должен расплатиться за остальных. Между тем поначалу все равны, доброжелательны и дружны. Жители маленького городка живут как соседи, знающие друг друга не один год. Изолированность от мира делает их нелепыми и смешными, а старательные попытки не ударить в грязь лицом перед богачкой порой доводят эту нелепость до карикатурности. Хотя каждый все же имеет свое собственное, хотя и не слишком привлекательное лицо: недалекая, громогласная жена бургомистра (Инна Пиварс) и напористый, неукротимо "остроумный" полицейский (Сергей Пиотровский), вечно поддатый художник (Алексей Скуратов) и безвкусно разряженная супруга Илла (Елена Степанова), ее долговязый недотепа сын в коротких штанишках (Дмитрий Гизбрехт) и озорная оптимистка дочь (Эстер Ламзина)... Даже суетливо восторженный бургомистр (Андрей Леонов), никогда не утрачивающий патриотического пафоса, выглядит поначалу забавно и почти трогательно. Но постепенно милое простодушие оборачивается расчетливой жестокостью, которую бургомистр с бодрой уверенностью оправдывает интересами города. Замешанное на чужой крови благополучие превращает персонажей в некую единую безликую массу, в которую в конечном итоге вливается даже проповедующий духовные истины пастор (Виллор Кузнецов). И лишь совестливый учитель (Иван Агапов) дольше остальных отчаянно сопротивляется массовому безумию. Но психология толпы ломает и его, заставляя петь в общем хоре, все более громко и настырно врывающемся в действие. Наряду с откровенным социальным гротеском в спектакле присутствует и психологическая, лирико-трагедийная линия, прозвучавшая в ленкомовской версии особенно отчетливо. Едва взглянув на название пьесы, из которого исчезло определение "старой" (кстати, не впервые, достаточно вспомнить фильм Михаила Козакова), нетрудно догадаться, что нас ждет "омоложение" героев. О том же свидетельствуют и фамилии исполнителей главных ролей: Мария Миронова и Олеся Железняк (Клара Цаханассьян); Александр Лазарев и Андрей Соколов (Илл). Всевластная миллиардерша, приехавшая купить "правосудие" в некогда изгнавший ее город, одержима жаждой мести и разрушения, пожирающей и ее саму. В исполнении Марии Мироновой госпожа Цаханассьян поначалу язвительно-снисходительна, рассудительно- невозмутима и мертвенно-холодна. Лишь в пылком танго да в яростной пляске на столе она дает волю разрывающей ее изнутри страсти. Для этой Клары пережитые несправедливость, унижение и предательство еще не стали далеким прошлым. Она надеется избавиться от боли, уничтожив "объект", по-прежнему терзающий ее душу. Но даже убийство бывшего возлюбленного не сможет избавить ее от так и не изжитого до конца чувства. Заказав горожанам смерть обидчика, Клара и жаждет, и боится исполнения своего приказа. А в какой-то момент важная дама как будто превращается в ту босоногую, беззаветно любящую девочку, в свое время тоже ставшую жертвой всесильной власти денег. Между тем вполне добропорядочный горожанин Илл Андрея Соколова, забыв о своем юношеском грехе, живет вполне спокойно и размеренно, с искренним простодушием веря в то, что поступил разумно, выбрав жену с достатком. И только угроза смерти заставляет его задуматься о том, по чьей вине милое, светлое существо превратилось в жестокое, холодное чудовище. "Страшный суд", сцены из которого проецируются на стенах, будто настигает Илла уже на земле. Он перестает метаться и бороться за свою жизнь, осознав, что не имеет права уходить от расплаты. В финале Клара, прижавшаяся к плечу Илла, словно сама защищает собственную жертву или хочет принять кару вместе с ним. А поющие хором темные силуэты зловеще движутся к авансцене, закрывая собой обоих. Ведь когда все дорожает, цена человеческой жизни падает. Также в рубрике:
|