ДМИТРИЙ ШВИДКОВСКИЙ: Прогресса в архитектуре не вижу

ОБРАЗОВАНИЕ

Мария ТОКМАШЕВА

Д.Швидковский

Реформа образования, как мы уже не раз писали, для многих творческих вузов становится настоящей проблемой. Вузы, где обучают будущих архитекторов, не исключение. О том, как будет развиваться это направление художественного образования и вообще о состоянии современной архитектуры мы беседуем с ректором Московского архитектурного института, вице-президентом Российской Академии художеств Дмитрием ШВИДКОВСКИМ.

- Дмитрий Олегович, прежде всего хотелось бы спросить у вас как у ректора творческого вуза: как вы относитесь к реформе образования - введению ЕГЭ и переходу на Болонскую систему ?

- Отношусь, скорее, положительно. Введение ЕГЭ избавляет нас от необходимости принимать общеобразовательные дисциплины, которые у нас в институте, например, принимать было некому: мы всегда нанимали людей со стороны. Мы теперь можем сосредоточиться на главном, что у нас есть, - на творческих дисциплинах, по которым проводятся испытания студентов.

- Многие говорят, что существующее сегодня законодательство как раз не позволяет сосредоточиться на творческих дисциплинах, а предлагает при приеме в вуз большее внимание уделять результатам ЕГЭ, а не творческого конкурса .

-У всех вузов, у всех специальностей по-разному. У нас такой дилеммы не возникает. Наоборот, нам введение ЕГЭ позволило больше сконцентрироваться на творческих дисциплинах. Реформа высшей школы назрела по-настоящему.

У нас очень хорошее, на мой взгляд, высшее образование, в том числе в области искусства, включая архитектуру. Оно удовлетворительно для того состояния, в котором наша архитектура была на протяжении 80 - 90-х годов ХХ века. Предположим, мы могли несколько лет ничего не менять и просто спокойно, консервативно продолжать ту же систему, которая у нас была. Но бесконечно это продолжаться не могло. Жизнь диктует другие приоритеты. Появляются новые строительные материалы, возникают новые задачи самой архитектуры. Совершенно меняется картина архитектурной жизни. Значит, должно измениться и архитектурное образование.

Как на эту ситуацию ляжет система "бакалавр-магистр", сказать очень трудно. Это прекрасно понимают все участники процесса, включая представителей власти. По существу, введение этой системы представляет грандиозный и поэтому достаточно рискованный эксперимент, результаты которого нам пока неизвестны. Мы будем стараться сохранить все то ценное, что было накоплено длительной историей российского архитектурного образования и, в частности, МАРХИ за его два с лишним века истории.

У нас до сих пор, например, сохраняется изучение античных памятников и античных ордеров, что делали в XVIII веке. Мы ценим наследие XIX века - Училища живописи, ваяния и зодчества. Тем более мы ценим и изо всех сил сохраняем наследие того, что, собственно, было высшим достижением нашей архитектурной школы, - русский авангард. И реальные задания, которые делали студенты в эпоху авангарда, мы продолжаем давать нашим студентам и сегодня. Так что первое, что мы должны сделать в ходе реформ, - сохранить преемственность длительного процесса накопления ценностей нашего образования, а не просто все переделать, сломать и ввести нечто другое. Но в то же время мы должны включить в процесс образования те принципиально новые знания, которых, к сожалению, в нем сейчас нет. Это касается современных конструкций, современных материалов, современных способов проектирования и вообще нового отношения к архитектуре.

- И двухуровневая система позволяет это сделать ?

- Если она будет работать, то да, позволяет. В принципе, та система, которую нам утвердили Министерство образования и науки РФ и Федеральное агентство по образованию, нас, в общем-то, устраивает. Во-первых, нам дали возможность в течение пяти лет готовить бакалавра. Сейчас мы специалиста готовим шесть лет. Так что на этом этапе мы практически ничего не теряем, только несколько сжимаем программу. А во-вторых, разрешили готовить магистров по всем профилям архитектурной деятельности - градостроительство, архитектура, реставрация и т.д. Организовать это будет очень непросто и потребует много времени, дополнительных денег, потому что предполагается привлечение высококлассных специалистов из разных областей. Если система "бакалавр плюс магистр" будет эффективно работать, на выходе из нее мы сможем получить специалистов более высокого уровня, более подготовленных к реальной жизни, чем это происходит сейчас.

- Каков сегодняшний уровень выпускников архитектурных вузов ?

- Вузы очень разные. Мы являемся "головным" вузом: у нас базируется учебно-методическое объединение архитектурных вузов, а также Международная ассоциация содействия архитектурному образованию. Сказать о том, что существует какой-то единый уровень архитектурного образования, пожалуй, трудно. Я могу прежде всего судить о МАРХИ. С точки зрения творческой, художественной, то, что происходит на старших курсах и завершается дипломом, для меня - самая приятная и радостная часть моей деятельности. Несмотря на многие трудности, возникающие в процессе образования, - что-то у нас, может быть, избыточно, а чего-то, наоборот, не хватает, преподаватели и студенты работают не всегда так, как хотелось бы, - на выходе диплома мы даем уровень, который, на мой взгляд, представляется вполне удовлетворительным. И ежегодные всероссийские смотры дипломных проектов, и всемирные смотры, проходящие каждый год во Флоренции, показывают, что мы находимся среди лучших архитектурных школ. И сейчас именно МАРХИ вместе с архитектурной школой Циньхуа в Пекине и университетом в Абу-Даби избран Колумбийским университетом в Нью-Йорке как партнер. Такой квартет четырех школ создан для попытки исследовать в творческом смысле архитектуру будущего. И то, что МАРХИ оказался среди этих университетов, нам кажется положительным знаком.

- А как вы оцениваете в целом состояние современной архитектуры? Какие проблемы видите или, наоборот, развитие существенное, прогресс ?

- Большого прогресса я что-то не вижу. Скорее, наоборот. То, что на бумаге архитектура мечты, ее называют сейчас "бумажная архитектура", все же остается более интересной, чем архитектура в реальности.

Сегодня мысль архитектора далеко опережает его практику. Хотя по сравнению с панельными домами 80-х годов то, что сейчас строится, особенно как уникальные объекты, намного интереснее. Мы приближаемся к мировому уровню, от которого раньше сильно отставали. Но вот этот самый мировой уровень не очень устраивает, потому что архитектура находится на очень серьезном перепутье. Куда идти дальше - представить очень трудно. Многие западные теоретики говорят о конце архитектуры, которая, по существу, превращается только в строительство, в создание полностью урбанизированной среды планетарного масштаба, в которой теряются и человек, и приметы искусства. Это действительно происходит. И сейчас совершенно необходимы активные поиски того, что делать в будущем.

Футурологическая составляющая и архитектурного проектирования, и архитектурной теории сейчас оказывается самой главной. Дальше идти по пути повышения эксцентричности проектов, по-моему, уже невозможно, потому что архитектура тогда сближается с актуальным искусством. Но для архитектуры, имеющей прежде всего практическую составляющую, имеющую за собой непременное обязательство сохранить то ценное, что было создано, охранить наследие, только искусство поражающих форм невозможно. Нужно искать другой путь. Сочетание новизны, основанной на новых идеях, конструкциях, материалах, с тотальной охраной всех достойных сохранения фрагментов жизненной среды. Здесь получается противоречие, очевидный дуализм. И найти баланс этого дуализма безумно трудно, почти невозможно. Баланс между необходимой новизной, без которой не может быть развития, и очень строгим отношением к прошлому, без которого жизненная среда, по крайней мере, в художественном отношении, погибнет. Найти гармонию между двумя этими вещами мы должны и в теории, и в практике архитектуры, в том числе и в архитектурном образовании.

ПРОЕКТЫ

• Сосуд раздрая
  Бесконечный спор музеев и Церкви

ОБРАЗОВАНИЕ

• ДМИТРИЙ ШВИДКОВСКИЙ: Прогресса в архитектуре не вижу

ЧП

• Дом ветеранов кино ждет помощи