Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 23 (7686) 18-24 июня 2009г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
ПалитраМиротворческие силыГлавный проект 53-й Венецианской биеннале Ирина КУЛИК
"Я больше не буду делать скучное искусство" - аршинными буквами написано на транспаранте, украшающем фасад одного из палаццо на Гранд Канале. Обещание подписано лауреатом почетного "Золотого Льва" нынешней Биеннале за вклад в искусство - американцем Джоном Балдессари, художником-концептуалистом, от которого вроде бы по определению никто не ждет развлекаловки. Что касается работы, сделанной Балдессари для программной выставки Биеннале "Создавая миры" - ее куратором, напомним (см. прошлый номер нашей газеты), стал Даниэль Бирнбаум, - то здесь он свое обещание сдержал. Его "миротворческий" проект заключается в том, что Балдессари покрыл помпезный белый фасад "Palazzo delle Esposizioni" (бывшего Павильона Италии) в Джардини чем-то вроде фотообоев с изображением идиллического пейзажа с небом, морем и пальмами, - в конце концов, каждый художник волен создавать такой мир, какой ему хочется, даже если он будет похож на задник голливудского фильма. Тем более что Балдессари известен прежде всего своими произведениями, так или иначе обыгрывающими кадры из старого кино.
Еще одна обладательница почетного "Золотого Льва" за общие заслуги - Йоко Оно, чья слава вдовы знаменитого "битла" и активистки борьбы за мир в массовом сознании несправедливо затмила ее заслуги художницы, - хотя знатоки искусства по праву почитают Оно как одну из основоположниц перформанса и концептуального искусства. В Венецианской Биеннале Йоко Оно участвует не впервые. На этот раз в основном павильоне в Джардини представлены ее уже хрестоматийные работы, созданные в 1960-е годы инструкции к неосуществимым перформансам, этакие концептуалистские хокку: например, "Смотри на солнце, пока оно не станет квадратным". Йоко Оно начинала свою артистическую карьеру в Японии, в 1950-е годы, и правда, бывшей в авангарде современного искусства - перформансы и хеппенинги здесь стали делать чуть ли не раньше, чем в США и Европе. На выставке "Создавая миры" в Джардини есть целый зал, посвященный японскому авангардному объединению "Гутай", где представлена, например, реконструкция объекта, получившегося во время одной из акций Сабуро Мураками: многослойная бумажная стена с живописными разрывами, получившимися в результате того, что художник буквально прошел сквозь нее напролом. "Создавая миры", как и полагается концептуальному проекту Биеннале, - выставка, представляющая не последние достижения современного искусства, но новое прочтение его истории. Так что тут есть немало старых работ - как хрестоматийных, так и неканонических. Героями выставки стали, например, скончавшийся в 1978 году в возрасте 35 лет американец Гордон Матта-Кларк, знаменитый "скульптурами", которые он вырубал из обреченных на снос домов, но здесь представленный графикой с изображением деревьев и черно-белым фильмом, запечатлевшим, опять-таки, перформанс с затянутыми сеткой деревьями и прыгающими по ним людьми. И умерший в том же 78-м году в Париже уроженец Польши Андре Кадер, представленный серией минималистических объектов середины 1970-х - палок, собранных, как детские игрушки-пирамидки, из разноцветных колец. Эти полосатые жезлы скромно стоят в углах почти всех залов "Palazzo delle Esposizioni" - словно какие-то верстовые столбы сугубо личного мира, который художник застолбил для себя в общем пространстве. Даниэль Бирнбаум, говоря о своей концепции программной выставки Биеннале, ссылается на утопические помыслы искусства предыдущих эпох - будь то русский авангард или же бурные 1960-е. Этим летом в Джардини, почти как в Политехническом музее оттепельных времен или в Ист-Виллидже эпохи битников, читают стихи, причем организаторами чтений выступили Московский клуб поэзии и "Stella Art Foundation". Перед белой супрематической "печкой", выстроенной на одной из лужаек Еленой Елагиной и Игорем Макаревичем, выступали наши Евгений Бунимович, Лев Рубинштейн и другие поэты из разных стран мира. Приступы ностальгии по той или иной эпохе "великой утопии" на Венецианской биеннале случаются периодически: так, в 2003 году здесь уже показывали "Станцию "Утопия" - проект кураторов Ханса-Ульриха Обриста и Молли Несбит и художника Рикрита Тиравания, посвященный всевозможным формам социально ориентированной "эстетики взаимоотношений", в котором участвовали художники-активисты разных поколений - от той же Йоко Оно до нашего Анатолия Осмоловского. Правда, представили они в основном плакаты, так что их "Станция "Утопия" походила не столько на выставку, сколько на этакий лагерь демонстрантов. Выставка Бирнбаума, при всем утопизме названия, ничем не напоминает тот проект. Напротив, его экспозиции в Джардини и в Арсенале поражают тем, что, пожалуй, впервые за последние несколько лет на Венецианской биеннале почти нет социального искусства - во всяком случае такого, которое было готово жертвовать формой ради актуального содержания и напоминало какие-нибудь отчеты социологических исследований и политических кампаний. "Создание миров" в данном случае часто оказывается сродни скорее архитектуре, нежели общественной деятельности. Экспозиция в Арсенале открывается огромной инсталляцией бразильской художницы Лиджии Папе (удостоенной, посмертно, специального упоминания жюри Биеннале). В высоком затемненном зале старинной верфи натянуты снопы чуть подсвеченной металлической проволоки, напомнившие сцену из эйзенштейновского "Ивана Грозного": рассекающий полутьму собора, падающий из окна солнечный луч, который режиссер снимал, натянув в декорациях множество белых ниток. Дальнейшие "миры", которые открываются перед зрителем, кажутся совсем уж автономными и параллельными - ни один из художников не настаивает на том, что его мир подойдет всем. Неслучайно одной из сквозных тем выставки стали всевозможные игры с масштабом: будь то открывающаяся в комнате миниатюрная Вселенная, образованная мерцающими в темной комнате огоньками-индикаторами разнообразной домашней техники (изумительная инсталляция китайского художника Чу Юна). Или огромное, во всю стену, видеоизображение бонсая (работа Сил Флойер). В коллекции миров, собранных на Биеннале, есть геральдическая фантасмагория Елены Елагиной и Игоря Макаревича с впечатляющей скульптурой наполовину покрытого коркой льда имперского орла. Есть психоделически-утопические "Ландшафты будущего" Павла Пепперштейна - продолжение серии, представленной в российском павильоне. И превратившиеся в минималистские скульптуры обрывки проводов - очень удачная работа нашей Анны Желудь. Но есть и снятые в жанре "видео на коленке" комнатные перформансы молодых испанцев Бестуэ/Вивес, напоминающие и наших "Синих носов", и экзерсисы персонажей фильма Мишеля Гондри "Перемотка", подручными средствами переснимающих киноблокбастеры. Только тут "перемотаны" главные темы современного искусства и культуры. "Неодадаистский перформанс" на "Вечеринке потерянного поколения", когда увешанный погремушками персонаж тщетно пытается развеселить нарочито отрешенно курящих приятелей в черном, выглядит уморительно абсурдным столкновением утративших всякий смысл модных культурных брендов. Вообще-то на нынешней биеннальной выставке на удивление мало видео. А если и есть, то в неожиданно оказавшемся актуальным жанре анимации. Это и очень эстетская минималистская эротика от работающего в США уроженца Гонконга Пола Чана, в которой сюжеты, вдохновленные сочинениями маркиза де Сада, разыгрывают силуэты марионеток с изысканно-шарнирной пластикой. И так же вполне садовский по духу пластилиновый мультфильм Натали Дьюрберг с развратными монахами и изможденными блудницами, непрестанно растекающимися и лепящими себя заново, показанный среди инсталляции, представляющей сад гигантских, плотоядного вида цветов. Впрочем, не все созданные художниками "миры" кажутся столь кровожадными. Американец Майк Буше, например, представил настоящую "американскую мечту" в венецианском варианте - аккуратный коттедж, стоящий прямо посреди вод арсенальной гавани. А мексиканско-бразильский художник Гектор Замора придумал оригинальный способ решить транспортные проблемы не ведающей машин Венеции - а именно, предложил в качестве средства сообщения дирижабль. Он сочинил историю о якобы состоявшемся в городе фестивале дирижаблей, в качестве реликвии которого остался воздушный корабль, застрявший прямо в узком проходе возле Арсенала. А также внедрил картинки и открытки с дирижаблями в уличные лотки торговцев сувенирами. С этим изящным проектом, представленным при поддержке московского Центра современной культуры "Гараж", отлично рифмуется столь же ретрофутуристическое творение Александра Пономарева - его раскрашенная ярким антикамуфляжем подводная лодка, до этого всплывавшая то в бассейне парижского сада Тюильри, то в Москве-реке (во время второй Московской биеннале), наконец-то добралась и до венецианских каналов (его инсталляция показана в рамках выставки "Этот смутный объект искусства", представленной Stella Art Foundation). Большинство выставочных проектов главного павильона Биеннале предполагают миры, обитаемые хотя бы для одного человека - их автора. Но есть здесь и вселенная, прекрасная в своей принципиальной необитаемости. Это грандиозная, занимающая самый большой зал "Palazzo delle Esposizioni" инсталляция Томаса Сарацено (кстати, участника первой Московской биеннале современного искусства), художника, одержимого различными воздухоплавательными утопиями вроде проектов летающих городов. Для Венеции он придумал "Галактику, созданную наподобие паутины" - констелляцию колюче-ажурных сетчатых проволочных шаров, завораживающую тем, что она не нуждается в человеке и просто несовместима с человеческим масштабом. Также в рубрике:
|