Как нам поднять целину

Арт-проекты в регионах: плоды просвещения

Александр ПАНОВ
Фото из архива автора

Участок "Дорога вечности и вечной суеты" маршрута "Сибирский тракт - дорога сквозь века" Игринского районного краеведческого музея в селе Бакчееве

Последнее десятилетие стало для российской культуры переходом из ХХ в XXI век не только в общепринятом хронологическом, календарном смысле. Ощутив себя частью мирового культурного процесса, российская культура, как никакая другая сфера жизни, оказалась восприимчива к тем глобальным вызовам, которыми встретило человечество третье тысячелетие. Это проявляется и в стремлении традиционных учреждений культуры - музеев, театров, библиотек - решительно осваивать новые технологии, расширяя веками сложившееся представление о своем предназначении. Это выразилось и в массовом возникновении принципиально новых для России культурных институций, проводящих независимую творческую политику и опирающихся на негосударственные источники финансирования. За последнее десятилетие культурный ландшафт огромной страны претерпел более глубокие и серьезные изменения, чем за предыдущие сто лет. Теперь необходимо попытаться осмыслить этот поистине уникальный опыт, понять, кто и как реально определяет контуры современной российской социокультурной ситуации. Для этого мы открываем новую рубрику и приглашаем к обсуждению всех заинтересованных людей.

Сразу оговорюсь: даже не описать, а просто перечислить все самое интересное и, как принято сейчас говорить, инновативное, случившееся в художественной жизни страны за целое десятилетие за пределами Садового кольца, Невского проспекта и стен Нижегородского кремля (Москва, Петербург и Нижний - признанные "культурные столицы", заслуживающие особого разговора, который еще впереди), практически невозможно.

Во-первых, для этого, к счастью, не хватило бы и полосы. Во-вторых, даже самый квалифицированный эксперт - тоже человек, что-то он просто не видел, о чем-то лишь слышал или читал, о чем-то не знает, что-то со временем стерлось из памяти. Кроме того, всякий суммирующий строгий список - повод для обид не попавших в него по вышеперечисленным причинам, а ссориться не хочется ни с кем из тех художников, музейщиков, кураторов, культуртрегеров, которые все эти годы поднимали каждый свою целину, а все вместе возделывали пашню, имя которой - сегодняшнее российское искусство. Впрочем, нет, гораздо шире - современное мышление в области визуальных искусств.

Потому этот краткий обзор вовсе не претендует на полноту. И еще одна оговорка - главным критерием отбора попавших в наше резюме событий являлось не столько их эстетическое качество, не всегда безупречное (что извинительно для происходящего далеко от Москвы и Парижа), а социокультурный КПД, возможность расшевелить локальный контекст, и протяженность во времени, так что прежде всего я обращал внимание на фестивали, биеннале, грантовые конкурсы, то есть не на одноразовые стихийные всплески и скоропортящиеся продукты. Итак, начнем вспоминать...

Пожалуй, главным событием самого конца 1990-х, поднявшим регионы на дыбы, стал проект "Культурные герои XXI века, или В поисках Золушки", придуманный, впрочем, в Москве. Его инициатором, вернее, заказчиком, стал Сергей Кириенко, тогда лидер "Союза правых сил", баллотировавшийся в Государственную думу, а реализация была поручена неуемному галеристу и серому политкардиналу Марату Гельману. Опустим очевидную PR-составляющую затеи. Хотя, впрочем, это был радикальный ход: политическая агитация в регионах средствами contemporary art. И в Москве-то, где к тому времени блаженствовали частные галереи, вовсю хулиганили арт-провокаторы Бренер с Куликом, а современные художники потеснили с первых страниц желтой прессы поп-звезд, все равно к "новейшим течениям" общественность относилась с опаской. И вдруг - именно ставкой на нетрадиционные формы выражения артистических личностей в провинции заявлял о себе статусный функционер, метивший на карьерный пост. Нельзя не признать - в ноябре 1999 года по всей стране, от Архангельска и Калининграда до Иркутска и Владивостока, прошло более трех десятков организованных местными силами фестивалей современного искусства (имелись в виду не только выставки и акции, но и концерты, литературные чтения, спектакли), и отобранное экспертами проекта, показавшееся им самым лучшим, было привезено в декабре в столицу. У меня до сих пор стоит на полке каталог московского фестиваля с очень полезными биографическими справками об участниках: среди "Золушек" в арт-номинации значатся, например, Александр Шабуров из Екатеринбурга и Слава (sic!) Мизин из Новосибирска - нынешняя знаменитая группа "Синие носы". Слава стал наконец Вячеславом, а в каталогах уже международных многочисленных фестивалей и выставок contemporary art (вплоть до Венецианской биеннале) "Носы" прописаны в Москве. Честно говоря, такой головокружительной карьерой не может похвастаться ни один из остальных художников - "культурных героев XXI века", но они - люди молодые, а век только начался. В любом случае проект был очень важным для раскачивания "актуального" потенциала в культуре страны.

М.Косолапов. "Золотой человек" на фестивале "Культурная столица Поволжья" в Нижнекамске. 2002 г.

Тот же Сергей Кириенко, в мае 2000 года назначенный полномочным представителем президента в Приволжском федеральном округе, опять вспомнил о культуре как надежном ресурсе для решения политических задач, в данном случае консолидации новообразованного округа. С подачи декана факультета "Менеджмент в сфере культуры" московской Высшей школы социальных и экономических наук (ныне - ее проректора) Сергея Зуева и профессора МАРХИ, Вячеслава Глазычева (ныне - члена Общественной палаты при Президенте РФ), опиравшихся на западный опыт, была создана программа "Культурная столица Поволжья". Этот российский аналог "Культурной столицы Европы", реализовался в масштабе одного региона. Города, расположенные на его территории, боролись за это почетное звание, а победитель получал насыщенную фестивальную программу, в которую входили не только конкурсы кузнецов и фольклорные смотры, но - как обязательная часть - проекты в области современного искусства и посвященные contemporary art лекции и семинары. Неслучайно команду менеджеров возглавила директор Нижегородского филиала Государственного центра современного искусства, искусствовед и куратор Анна Гор.

В течение шести с половиной лет, с осени 2000-го по конец 2006 года, титул "Культурной столицы" получали Ульяновск, Киров, Нижнекамск, Чебоксары, Ижевск, Димитровград и Пермь, администрация которой сегодня старается сделать из города четвертую по счету в стране "культурную столицу". Сразу вспоминаю "трепетную" реакцию местной публики и Министерства культуры Чувашии в Чебоксарах на экспонаты выставки новейшего русского искусства "Давай!", привезенной из Европы директором венского музея MAK, одним из самых именитых кураторов мира Петером Нойвером. Ну как же, наиболее безобидной была пронзительная фотосерия "Мертвые обезьяны", сделанная в каком-то зоологическом музее Олегом Куликом: чучела глядят на зрителя выпученными стеклянными глазами. С другой стороны, в Нижнекамске сооруженный из автомобильных шин москвичом Михаилом Косолаповым "Золотой человек" стал мифологическим героем города, эти шины производящего, и любимцем детей. Там же дети расписали трамвай, а граффитисты - бетонную стену перед пустырем-стройплощадкой. Не знаю, выжила ли эта стена после того, как за ней что-то все-таки построили, и ходит ли до сих пор трамвай с надписью "Слава труду", исполненной игривыми комиксными завитушками. Зато в Перми от фестиваля остался памятник "Пермяк - соленое ухо", а в Ульяновске - памятник букве "Ё", которую ввел в русский язык Николай Карамзин, уроженец Симбирска. В любом случае, каждый город сохранил память о том, что ему присвоили "столичный" статус. И это со временем привело к реальным результатам - к пробуждению и развитию местной инициативы.

Вот, к примеру, "Культурной столицей" в 2004 году был Ижевск, город, показавшийся мне депрессивным, сумрачным и смурным. Хотя и тут водились современные художники, вроде выпускника Суриковки перестроечных времен Энвиля Касимова, а ныне депутата Государственного совета республики и главного редактора местных "Известий". Его общественный авторитет, но прежде всего успех проекта Анны Гор стал весомым доводом для проведения в Ижевске арт-форума "День удмурта" (несмотря на ироническое название, это был действительно смотр актуальной культуры) в ноябре 2007-го, которому предшествовала проведенная 12 июня, в День города, арт-ассамблея "Ижевский Арсенал (Все из дерева)" - выставка под открытым небом современной деревянной скульптуры на бульваре в самом центре, рядом с Национальным музеем в здании бывшего Арсенала, одной из старейших построек в городе. В ней, как и в арт-форуме, приняли участие многие столичные художники.

Например, в качестве скульпторов дебютировал знаменитый дуэт живописцев-"плохишей" Александра Виноградова и Владимира Дубосарского, по эскизам которых местные умельцы изготовили в стиле дворовой детской площадки "Трех медведей". Другой арт-тандем, Алексей Политов и Марина Белова, создали капитальный монумент "Мольба" - гигантский мобильник, преклонивший колени перед своим зарядным устройством. "Ижевский Арсенал" стал, в частности, площадкой для одного из последних публичных высказываний художника и литератора Дмитрия Александровича Пригова, который не только показал свой "Столб", дерево с прибитой к нему соответствующей табличкой, нарисованной фирменными буквицами, но и читал на вернисаже свои стихи в переводе на удмуртский. Теперь Пригову посмертно присвоено звание "Почетный удмурт", а одному из родников Ижевска, благоустроенному местными художниками, дано его имя. Арт-ассамблея прошла и состоится в следующем году (подробности, к сожалению, не знаю). То есть в городе появилась своего рода традиция, хотя прежде его культурным брендом и гордостью был лишь прижизненный музей изобретателя автомата Михаила Калашникова.

В Удмуртии теперь вообще весело. Вот, например, уже шесть лет Благотворительный фонд В.Потанина и российский Минкульт проводят грантовый конкурс "Меняющийся музей в меняющемся мире" - музеи побуждают придумывать проекты, чтобы выжить и привлечь посетителей. Это начинание само по себе - одно из главных достижений художественной жизни десятилетия, хоть непосредственно с contemporary art и не связанное. Его цель - актуализация деятельности такой архаичной институции, как любой российский музей. Перечислять все победившие проекты, реализованные - или еще реализующиеся - по всей стране, не представляется возможным. К тому же большинство из них до сих пор сохраняют гремучую ретроспективную ориентацию, декорированную под современность. Но вот примечательная деталь: за последнюю пятилетку наиболее успешными в грантополучательстве оказались музеи именно Удмуртской Республики, причем не только ижевские, но и в деревне Сундур, селе Дебесы, в городе Сарапул. В последнем, например, есть "Дача Башенина" - дом, который в начале прошлого века построил в стиле модерн местный купец. Теперь на выигранный грант тут проведут реставрацию и станут устраивать "салоны". А в Сундуре в рамках проекта "На родину Лопшо Педуня" роль этого аборигена, сказочного героя удмуртов, исполняет весельчак с приклеенной рыжей бородой, который встречает посетителей краеведческого музея самогонкой и игрой на гармошке. И так далее, в том же милом и праздничном духе необязательных аттракционов. Не хочу в очередной раз обидеть местные музеи. У них есть целевая аудитория. И спектакль как форма представления рутинной (и малооплачиваемой) деятельности музея является по-своему радикальной. Потому-то столичные гранты и давались. И хотя у всякого спектакля должен быть автор пьесы, толковый и начитанный, нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что эти маленькие музеи существуют, как правило, в том культурном контексте, который сами же и создают. Из всего того, что мне удалось увидеть в Удмуртии, более всего запомнилась "Дорога вечности и вечной суеты", часть экскурсионно-туристического маршрута, посвященного Сибирскому тракту. В деревне Бачкеево в Музее арестантского быта можно облачиться в одежду каторжника, поесть скромной каши, пройтись по этапу под надзором вооруженного солдата и даже примерить кандалы, хоть они на самом деле оказываются не очень тяжелыми, все равно очень прочищают мозги.

Проектная группа "Савинкин/Кузьмин". "Николино ухо" на фестивале "Архстояние" в деревне Никола-Ленивец . 2006 г.

Пенитенциарная тема вообще как-то способствует появлению креативной искорки. Пять лет подряд Фонд Михаила Прохорова проводил Фестиваль современного искусства "Таймырский кактус" в Норильске, городе, выросшем на костях сталинских лагерников, городе вечной мерзлоты и полярной ночи. Однако и там люди живут, в том числе молодежь, которой интересно посмотреть на модное столичное искусство (а также послушать современную поэзию или рок-группы). Поглядеть, например, на художника-лицедея, постоянно меняющего маски, Владислава Мамышева-Монро в роли Штирлица, ожидающего жену в кафе, - главного героя выставки "А как же любовь?" на юбилейном пятом "Кактусе" в мае этого года.

Но мне-то, сказать по правде, более всего было интересно другое начинание - молодежный конкурс социокультурных проектов "Норильский дворик", на который принимались заявки от возрастной группы до 18 лет по "украшению придомовой территории от декорирования фасадов зданий до создания скульптурных композиций" (цитирую положение о конкурсе). Мастер-классы с потенциальными участниками соревнования проводили знающие толк в арт-архитектуре москвичи Михаил Лабазов и Николай Полисский. Фонд Прохорова, как известно, из Норильска ушел. И теперь его начинания будут реализовываться в Красноярске, где есть замечательная площадка: "Культурно-исторический музейный центр" на Стрелке, бывший филиал Центрального музея В.И.Ленина, чуть ли не самый последний открытый перед перестройкой комплекс, посвященный вождю мирового пролетариата. В его странных гигантских ландшафтах, подавляющих человека размахом и официозной помпезностью там, где сохранились рудименты постоянной экспозиции вроде революционных мозаик или изданий Ильича на всех языках, с 1995 года проходит Красноярская музейная биеннале. Сначала смотр инновационных проектов музейщиков со всей страны, которые показывали свои экспериментальные экзерсисы, не надеясь реализовать их по месту работы (что было тоже хорошо - этот музейный форум даже получил в 1998-м приз Совета Европы), а теперь фестиваль актуального искусства, на который приглашаются художники не только российские, но и иностранные. Этой осенью биеннале прошла в восьмой раз, так что московская тезка - это просто ее внучка. Заглавной темой стала всеохватная "Даль" (сравните с прежними, более прикладными - "Прошлое и будущее в музее", "Открытый музей" или "Чертеж Сибири"), и зрителя встречали на фасаде КИЦа огромные выпуклые зеркала, которыми на азбуке Брайля было выложено слово "Даль", работа знаменитого "бумажного архитектора" Юрия Аввакумова, знаменующая окончательное переформатирование форума в арт-биеннале. К добру ли эта трансформация - покажет будущее.

Красноярская биеннале, которой в этом году исполнилось четырнадцать лет, выходит по всем параметрам за рамки обозреваемого десятилетия, но, во-первых, все равно заслуживает упоминания, а, во-вторых, ее переориентация этого года заставляет задуматься об очень важном. Вот появился Михаил Прохоров - и задан другой формат фестивалю-ветерану. А когда-то благодаря Сергею Кириенко возникли две описанные выше важнейшие арт-инициативы. При поддержке Владимира Потанина реформируются провинциальные музеи. Сейчас - опять же выхожу за временные рамки и забегаю вперед - благодаря сенатору Сергею Гордееву меняется на глазах Пермь, о чем чуть ниже. Как тут не призадуматься о роли личности в нашей арт-истории, причем личности, обладающей политической или финансовой властью! Собственно говоря, все описанные выше инновационные проекты своей реализацией обязаны конкретным людям с деньгами и связями, которые согласились поддержать принципиально новые идеи, увидели в них и эстетический, и социальный потенциал. Причем политическое измерение в нашем случае не равняется государственному - Гордеев или Кириенко оказываются скорее меценатами, чем чиновниками.

Причем к "чужакам" отношение однозначное: лозунг "Гельман - вон из Перми!" на заборе местного музея стал тому показателем. Там, на Урале, есть Алексей Иванов с "Сердцем Пармы", и оно, сердце, противится вторжению инородцев. Однако в прочих регионах нет таких харизматичных энтузиастов на местах. Нет, есть опять исключения.

А.Сафиуллин. "Синхронное плавание" на арт-ассамблее "Ижевский арсенал (Все из дерева)". 2007 г.

Чуть-чуть младше красноярской Ширяевская биеннале современного искусства "Между Европой и Азией", проходящая с 1999 года в селе Ширяеве под Самарой - самое экстравагантное долгоиграющее начинание в области contemporary art, слепленное буквально на коленке энтузиастами из Самары, Штутгарта и Москвы. Скорее, проект не кураторов, а художников, пожелавших на месяц объединиться в анархическое содружество единомышленников. Роман и Неля Коржовы приглашают коллег из разных стран поработать и пожить в деревенских домах на берегу Волги - там, где когда-то Репин рисовал эскизы к "Бурлакам". Все произведенное зритель рассматривает один день, бродя несколько часов под палящим солнцем. Но не для него это, собственно, и предназначалось - Ширяево воскресило жанр пленэра на "актуальном" материале. Здесь природа творчества - не храм, а мастерская, когда общение важнее конечного продукта. В итоге все равно получаются вещи достойные, хоть чаще всего не живущие вне контекста. При этом в биеннале с московской стороны участвовали, например, такие звезды, как Франциско Инфантэ, Дмитрий Гутов, Анатолий Осмоловский, Юрий Альберт, из молодых - Диана Мачулина, Хаим Сокол, Андрей Кузькин и другие. Но большинство из них приезжали на Волгу по собственной инициативе, некоторые - за собственные деньги и на производство артефактов тратились из собственного кармана. Теперь Ширяевской биеннале стал покровительствовать Приволжский филиал Государственного центра современного искусства, но потребовал тут же прекратить "междусобойчик" и нарастить официозный жирок. Ну и напоследок еще об одном независимом фестивале, выросшем из проекта социального. Некогда московский митек Николай Полисский пристрастил к созданию масштабных инсталляций из природных материалов жителей калужской деревни Никола-Ленивец и ее окрестностей. Теперь товарищество "Никола-Ленивецкие промыслы" стало классикой современного российского искусства, а в самой деревне с 2006 года проходит фестиваль "Архстояние" - молодые кураторы Юлия Бычкова и Антон Кочуркин поддержали дело "дяди Коли", только теперь пространства Национального парка "Угра" осваивают именитые архитекторы и актуальные художники, создавая там ландшафтные объекты. В Никола-Ленивец тянутся ныне не только из Калуги и Москвы, но и из других российских городов. Только бы не превратилось уникальное начинание в заурядное коммерческое шоу!

Да и сам Полисский заматерел, строя со своими ребятами колонны, лабиринты и коллайдеры то в Люксембурге, то в Венеции, то в Перми. Именно его деревянные имперские орлы на столбах встречали в прошлом сентябре прямо на улице гостей на открытии групповой выставки "Русское бедное" в здании бывшего Речного вокзала в Перми. Этой выставкой открывался в городе Музей современного искусства, основанный при поддержке поминавшегося сенатора Сергея Гордеева все тем же Маратом Гельманом - последний на сегодня крупный региональный проект в области современного искусства, достойный упоминания.

Да, круг замкнулся. Начали с Гельмана - им и закончили. Значит, все-таки узок пока еще круг тех, кто готов поднимать целину? Или просто ветераны за десять лет так подсели на это дело, что не могут остановиться? Бог им в помощь!

Проект "Культурный прорыв: опыт десятилетия" осуществляется при поддержке Фонда Форда

КУЛЬТУРНЫЙ ПРОРЫВ: ОПЫТ ДЕСЯТИЛЕТИЯ

• Как нам поднять целину
  Арт-проекты в регионах: плоды просвещения