Театр для бедных
Юрий БЕЛЯВСКИЙ
1Посреди рынка стояла старуха с двумя кошелками, набитыми рассыпными серыми макаронами, и плакала. "Чего плачешь, бабушка?" - "Себя жалко".
2 Ощущение острой жалости к себе превалирует сегодня в настроениях значительной части народонаселения страны, которую некоторые с мазохистским наслаждением продолжают именовать великой. Это ощущение еще не успело перерасти в ненависть к другим, но состояние массового стресса и оцепенения не может продолжаться долго. Оно неизбежно должно вырваться наружу, и слава Богу, что это, видимо, понимают все и все этого боятся. Может быть, этот всеобщий страх окажется заменой отсутствующего здравого смысла и спасет общество от стремительной энтропии и войны всех против всех.
3 Среди интеллигенции, как всегда в такие моменты, распространилась страсть к поиску исторических аллюзий и аналогий. Срочно оказались востребованными специалисты по последним дням Российской империи. К счастью, все аналогии хромают. При всем упрямом догматизме коммунистов, все еще находящихся в плену ленинских формулировок о "революционной ситуации" и о том, что "вчера было рано, а завтра будет поздно", раскачать страну на полномасштабную революцию с захватом вокзалов, почт и телеграфов им вряд ли удастся. От силы захватят пару банков, на чем и успокоятся. И Борис Николаевич Ельцин явно не Николай Александрович Романов. Похоже, что решение Президент принял и готов стоять до 2000 года. Великих потрясений, скорее всего, не будет, но не будет и великой России. Будет еще одна страна третьего мира, большая и бедная. Выживет ли в ней культура? Конечно. Другое дело, как она выживет. Скажем, театральная реформа, о необходимости которой так долго говорили все кому не лень, произойдет сама собой. Те, кто за последние годы так хорошо научился открывать театры, научатся их закрывать. В конце концов всем придется окончательно убедиться в том, что театр - это не только историческое здание в центре города. Это еще и несколько десятков людей, которые могут или не могут, хотят или не хотят. В 60-е годы Ежи Гротовский сформулировал и реализовал свою теорию бедного театра. Это время наступило и у нас. Зрители поймут. Во-первых, они будут не богаче своих актеров, а во- вторых, в России всегда любили театр не за роскошь, а за сердце.
4 Видимо, следует ожидать очередную волну оттока из России музыкантов и художников. Нельзя сказать, что мир ждет их с распростертыми объятиями, но им, как творцам менее зависимым от языка, будет все-таки проще попытаться реализовать себя вне Родины. Впрочем, как показали предыдущие "оттоки", в современном мире никто никуда не уезжает навсегда.
5 Музейщикам, пожалуй, хуже не станет. Просто потому, что хуже некуда. При этом я абсолютно уверен, что музеи и библиотеки в России исчезнут только тогда, когда из страны уедет последний житель и перед отъездом выключит свет.
6 Дело вовсе не в моих личных катастрофических настроениях. Дело в закономерностях. Да, в периоды потрясений искусству свойственно минимизироваться в соответствии с запросом окружающего общества. Но не превращаться в необратимую "шагреневую кожу". Это необходимо знать, понимать и помнить. К этому надо быть готовым. Чтобы не стать бабушкой с макаронами, плачущей посреди рынка.
