Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 29 (7488) 28 июля - 3 августа 2005г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
Телевизионный смотрительАквариум как модель жанра"Человек-амфибия" на "России" ПРЕМЬЕРАМатвей САМОХИН
Подведя итоги телесезона 2004/05 на сериальном пространстве, внимательный телезритель с удивлением обнаружил, что сезон-то в некотором смысле только начинается. Все то, о чем мы так долго мечтали - "Своя-чужая жизнь" Александра Рогожкина, "Фабрика грез" Дмитрия Астрахана и, наконец, долгожданный "Человек-амфибия", - было показано нам как раз в тот момент, когда все разъехались по морям, дачам и прочим удовольствиям курортного сезона. Закономерный итог: сколько-нибудь амбициозные проекты в нашем телеэфире "отдыхают". Но посмотреть их, причем именно "Человека-амфибию", стоит. В титрах этого телевизионного проекта стоит ничего не обещающее имя постановщика - Петр Иванов. Однако если отправиться на поиски информации о новейшей экранизации Александра Беляева в Интернет, наряду с предложением купить первоисточник или кассету с первой киноверсией романа Геннадия Казанского и Владимира Чеботарева (1961), наряду со страшными историями о реально существовавших людях-амфибиях (были, оказывается, и такие) вы сразу же узнаете, что режиссером "Человека-амфибии" (2004) изначально был Александр Атанесян. Более того, когда проект только затевался, он и мыслился как "новый фильм Александра Атанесяна", но съемки, а потом монтажный период сильно затянулись, в итоге фильм был подписан псевдонимом. Конечно, это не тот парадоксальный случай, когда фильм Дмитрия Астрахана и Олега Данилова "Подари мне лунный свет" вышел на экраны вообще без имен режиссера и сценариста (тогда много шутили - это что же, первая русская "Догма" получается, без имен-то!), но явление того же порядка: продюсерские амбиции, равно как и неизбежные производственные компромиссы, в какой-то момент перечеркивают для режиссера его авторский вклад в произведение, оно уже как бы и не ощущается им как свое... Но даже будучи некоторым миражом, призраком другого фильма, новый "Человек-амфибия" вызывает мысли не только грустные, но и весьма поучительные. Этот телевизионный фильм (вернее, все-таки мини-сериал) - как последнее "прощай-прости" советской системе киножанров и попытка найти новый путь к сердцу зрителя. Поскольку демонстративным жестом постановщика инстанция авторства в нем удалена, то тем более легко завести разговор о тех темах, что изначально волновали "неформатного" (читай - интеллектуального и неравнодушного к материи кино) зрителя - о бытовании в современном кинопроцессе вечных тем, а также Больших жанров и Большого стиля. Со стилем, правда, не все задалось, хотя именно этот проект мог бы стать идеальной площадкой для подлинных дебютов сразу нескольких профессионалов, в том числе, например, художника-постановщика Максима Фесюна (его персональный вклад в "Ночной дозор" был отмечен специальным титром: "Художник объекта "Парикмахерская" - при всей курьезности подобного упоминания оно, согласитесь, дорогого стоит). Но стилистического блеска в полном объеме нет. А вот с жанром все куда интереснее. Кто будет отрицать, что российское фэнтези сейчас на пике интереса? Если внимательно вспомнить как первую экранизацию, так и первоисточник, можно обнаружить явный "бульварный след" в беляевском тексте, так и менее явный - в сценарии Алексея Каплера (отметим, что у него, главного сценариста "Человека-амфибии", также было два соавтора). Однако, как мы все хорошо помним, советская фантастика демонстративно боролось за статус научной: в ней постепенно приучали ценить не собственно фантазию, но сугубо познавательный элемент. В сторону отодвигались все этические проблемы, поиск нового гуманистического стандарта, едва-едва поспевающего за техническим прогрессом, равно как и начисто отрицалось то обстоятельство, что именно фантастический декор есть лучшее средство обновления старых, из века в век переходящих жанровых схем, положим, триллера, мелодрамы и так далее. Однако именно дебри научной фантастики становились идеальным прибежищем для отечественных исследователей и апологетов жанра. Причем порой эти "приключения жанра" становились чистой воды партизанщиной признанных и идеологически выверенных авторов на некоей нейтральной полосе. Это и есть, на мой взгляд, главное объяснение жанровой и зрительской состоятельности замысла Алексея Каплера. Сама биография этого выдающегося сценариста - роскошный материал для кинематографа. Ключевыми моментами этого (пока!) ненаписанного и неснятого биографического суперсюжета окажутся не столько знаменитые любовные авантюры героя, но его феерические творческие удачи: чем же еще, кроме магии вечных жанровых схем, можно объяснить полное и восторженное приятие - как публикой, так и идеологами советского строя - незабвенного образа "вождя в бегах" в первой части роммовско-каплеровской дилогии о Ленине! Профессор Сальватор из каплеровского "Человека-амфибии" - это прежде всего генератор социальной утопии, задумавший переустроить общество с чистого листа и создать "человека нового типа", но, как и следовало ожидать, его человеческая уязвимость, обаяние, и, будем честны, его незаемная интеллигентность мягко, но властно (вот она, личная мета Алексея Яковлевича!) утепляют страшную миссию. Доктор Франкенштейн с человеческим лицом как новое воплощение Ленина с перевязанной щекой... Разумеется, Николай Симонов со всем шлейфом сыгранных ранее ролей, а также способностью к перевоплощению и фантастической актерской харизмой - полноправный соавтор этого неоднозначного образа. Таких ролей, увы, в новой версии нет, хотя лица все, как модно нынче говорить, медийные. По-моему, вспоминая прежний успех, можно только воскликнуть "браво" и немного задуматься о том обстоятельстве, что реальный "Мосфильм", конечно же, мало напоминал Голливудские холмы, но с точки зрения западных интеллектуалов (сошлемся на Годара) достигал тех же высот в нелегком деле фабрикования социальных иллюзий. В новом "Человеке-амфибии" есть попытка создать новую мифологию. Мотивы действия доктора Сальватора в исполнении Регимантаса Адомайтиса как раз схематичны - в той же мере, в которой схематичен любой кинематографический сумасшедший профессор. Но созданный им "морской дьявол" (Саид Дашук-Нигматуллин) - отнюдь не сводный брат творения доктора Франкенштейна. Он - человек и рыба одновременно, поэтому его гуманизм и романтический бунт героя-одиночки простираются на... рыб. Открыв для себя земную цивилизацию, Ихтиандр обнаружил, что здесь рыбы и прочие "гады" - не добрые друзья, товарищи по играм и партнеры по выживанию, но... корм людей. В фильме этом, вероятно, главными героями должны были стать именно подводные создания. А земные твари... Чего только стоит реплика главного злодея в исполнении Андрея Панина: "Ну и страна! Лимона к рыбе не допросишься!" Экологическое сознание, по идее, и должно было стать главным топливом экзотического сюжета. И действительно, кто знает, что чувствует человек, воспитанный людьми и рыбами, когда попадает в любой ресторан? На рынок? Какие чувства в его душе должен вызвать любой аквариум? И не надо никаких инфернальных "иных" Сергея Лукьяненко! Но ведь и история про иную цивилизацию на Земле - не на суше, но в океане - как сразу же подскажет нам пресловутая "память культуры", то есть система жанров, давно и прочно существует в массовой культуре. Неслучайно, будучи повторной экранизацией, но не ремейком, новый "Человек-амфибия" оставляет от прежней конструкции только один "маркированный" элемент, только песни, в том числе и роскошную балладу Андрея Петрова со знаменитым припевом: "Лучше лежать на дне...". Также в рубрике:
|