Питер в оковах империи

Город-музей между прошлым и будущим

Наталья ШКУРЕНОК
Cанкт-Петербург
Проект осуществляется при поддержке Фонда Форда

А.Рудьев. Проект "Антарктическая миссия". Музей Арктики и Антарктики. Фестиваль "Современное искусство в традиционном музее"-2005

Окно в Европу, рама из бронзы

Культурная столица, самый европейский из российских городов, город-музей - как только не называют Санкт-Петербург, бывшую столицу Российской империи, благодаря Петру I ставшую для России триста лет назад реальным окном в европейскую цивилизацию и культуру. И в последующие столетия Петербург сохранял статус европейского города, открытого новым веяниям, модным идеям и прогрессу. К тому же именно здесь, в столице империи, получали возможность учиться в вузах и продвигаться по служебной лестнице выходцы из всех национальных окраин, независимо от их вероисповедания. Это, а еще революционные события начала XX века, создали в Петербурге-Петрограде уникальную творческую обстановку, которая породила колоссальное художественное явление, оказавшее развитие на все мировое искусство, - русский авангард. "Модернизм", "новое искусство", "футуризм", "кубофутуризм", "левое искусство" - с этим Россию и весь мир познакомил Петербург. Но сегодня ему остается лишь ностальгически вздыхать об авангардном прошлом, как о потерянном рае.

Уже к концу 30-х годов XX века это самое окно в Европу, "ненужную нынче", как пел в своей песне ленинградский бард Александр Городницкий, не только покрылось пылью, но и оказалось плотно закрытым. Казалось, от былой славы столицы российского и европейского авангарда остались лишь воспоминания и картины в запасниках музеев. Но это было не совсем так: именно в начале 80-х годов, когда Городницкий написал эту песню, ленинградское-питерское подпольное искусство уже жило мощной творческой жизнью, квартирные выставки и концерты потрясали умы и души тогдашней молодой интеллигенции. Формировалось явление, которое позже назовут ленинградским андеграундом, - происходили квартирные выставки и концерты, подрастало "поколение дворников и сторожей", воспетое Борисом Гребенщиковым.

Еще в конце 70-х тогда малоизвестный художник Тимур Новиков сначала устроил квартирную выставку, которая, после того, как ее разогнала милиция, вышла на улицы и превратилась в первую общедоступную уличную акцию. В 1980 году он же открывает галерею "АССА" в своей коммунальной квартире, где проходит "Первая биеннале портретов Тимура Новикова". Под крылом этой галереи Новиков в 1982 году организовывает группу "Новые художники", в которую вошли Иван Сотников, Олег Котельников, Кирилл Хазанович, позже к ним присоединились Георгий Гурьянов, Сергей Бугаев, Евгений Юфит и другие. К художникам примкнули новые композиторы, "Дикие" художники Олег Маслов, Алексей Козин, Олег Зайка, движение "Некрореалистов", музыкант, певец и лидер группы "Кино" Виктор Цой, который занимался живописью и выставлял свои работы на квартирных выставках.

Ленинград 80-х был особенно известен своим рок-клубом, и "Новые художники" активно сотрудничали с ним - оформляли концерты, проводили там выставки. В 1984 году появился ансамбль Сергея Курехина "Популярная механика", и возникло неожиданное творческое неформальное объединение, своеобразный театр, в котором "Новые художники" существовали как музыканты, шоумены, декораторы, костюмеры, а Сергей Курехин участвовал в выставках "Новых" как художник. "Популярная механика" стала еще одним центром притяжения творческих сил, с ней выступали самые знаменитые музыкальные ленинградские группы - "Аквариум", "Кино", "Странные игры", "АукцЫон", "Джунгли" и другие.

А в квартирной галерее "АССА", просуществовавшей до 1987 года, постоянно проходили выставки, показы параллельного кино, небольшие концерты. Здесь состоялись первые показы альтернативной моды, проходили репетиции "Нового театра", принимавшего участие в концертах "Поп-механики", там снимали параллельное кино: в фильме Сергея Соловьева "АССА" играли сами художники, и были использованы мультфильмы Олега Котельникова. В середине 80-х годов Тимур Новиков создает академию Всяческих Искусств, которую вскоре переименовывает в Новую Академию изящных искусств, открывает Свободный университет, где преподают Курехин, сам Тимур Новиков, Борис Юхананов. И все это мощное движение нонконформистского искусства существовало параллельно официальному - признанному, разрешенному, осененному классическими традициями Академии художеств.

Сквозь имперскую позолоту

Т.Головизнина. Проект "Образ жизни". Музей Академии художеств. Фестиваль "Современное искусство в традиционном музее"-2004

Конец 80-х годов стал для современного искусства Ленинграда-Петербурга временем кардинальных перемен: именно тогда в городе появились два основных места постоянного притяжения творцов актуального искусства - знаменитая Пушкинская, 10, и открывшийся в Русском музее Отдел новейших течений. Арт-центр "Пушкинская-10" изначально, в 1989 году, был фактически арт-сквотом: независимые художники, музыканты и другие деятели культуры просто заняли пустующий дом на Пушкинской улице. Позже им удалось (при поддержке первого мэра Петербурга Анатолия Собчака) открыть здесь центр современного искусства и официально зарегистрировать негосударственную некоммерческую организацию, которая теперь называется Товарищество "Свободная культура". Позже товарищество учредило в стенах дома на Пушкинской первый в России Музей нонконформистского искусства, где собраны уникальная коллекция произведений "неофициального" искусства второй половины ХХ века, архив и библиотека независимого искусства. В прошлом году "Пушкинская-10" отметила свой 20-летний юбилей: сейчас арт-центр - одно из немногих в Петербурге, ставшее уже привычным, место выставок, концертов, кинопоказов.

Перформанс "Bodies in urban spaces" (Живые скульптуры в пространстве города), 10-летие "ПРО АРТЕ"

Отдел новейших течений в Русском музее стал фактически первой официальной институцией под государственной крышей, которая провозгласила своей главной задачей собирание, изучение, пропаганду современного российского искусства и представление лучших образцов мирового. Кстати, и началось формирование коллекции отечественного искусства второй половины XX столетия в Русском музее именно с коллекции работ "Новых художников" и "Некрореалистов" - Тимур Новиков и Сергей Бугаев преподнесли в дар музею свое собрание с условием, что там будет организована выставка этих работ, а впоследствии и постоянная экспозиция.

- Так совпало, что в современном питерском искусстве конца XX века не было ничего интереснее "Новых", некрореализма, ранней Академии изящных искусств Тимура Новикова, - говорит Александр Боровский, заведующий Отделом новейших течений Государственного Русского музея. - По-моему, они до сих пор остаются самым значительным явлением в художественной жизни не только Петербурга, но и России того времени.

К сожалению, Тимур Новиков так и не дожил до открытия выставки в Русском музее (она была открыта лишь в марте 2010 года). На рубеже 80 - 90-х годов, когда исчезла оппозиция так называемого официального и неофициального искусства, определявшая советскую художественную сцену во второй половине XX века, и появилась возможность собирать и показывать в музее актуальное искусство, Отдел новейших течений Русского музея развернул активную деятельность, а ведь тогда в этой сфере отставал даже Эрмитаж.

Русский музей первым стал привозить действительно самые интересные образцы западного современного искусства: здесь одна за другой в начале 90-х прошли три выставки знаменитого немецкого постмодерниста и концептуалиста Йозефа Бойса, известного своим участием в авангардном движении "флюксус" 1960-х годов и левыми взглядами. Вскоре Мраморный дворец был приспособлен под постоянно действующую экспозицию "Музей Людвига в Русском музее". К первоначальному дару семьи Людвиг, состоящему из 33 произведений современного западного и русского искусства, в течении трех лет Петер и Ирэна Людвиг добавили еще 85 работ, экспозиция обновилась. И с тех пор регулярно происходило приобретение новых экспонатов.

"Русская красота" на "Красном треугольнике". Фестиваль "Современное искусство в традиционном музее"-2009

Очень быстро Отдел новейших течений освоил и околомузейное пространство - во дворе, возле памятника Александру III работы Паоло Трубецкого, где до этого стоял ленинский броневик, немецкий художник-акционист Ха Шульт поставил свой "мраморный форд". И до сих пор многие вспоминают эту первую в Петербурге уличную инсталляцию как одно из самых ярких художественных впечатлений на рубеже 80 - 90-х годов.

К этому времени стали "подтягиваться" и официальные государственные институции. Государственный Эрмитаж в 90-е годы начал целую серию выставок самых интересных и значительных художников второй половины XX века - в залах императорского дворца, в окружении мраморных колонн и позолоты можно было увидеть работы гениального Рене Магритта, фотографии Ирвинга Пена, пейзажи Эндрю Уайета, штудии Фрэнсиса Бэкона из собрания Музея Соломона Гуггенхайма в Нью-Йорке. А в первые годы XXI века Эрмитаж устроил настоящий фейерверк из суперимен: чтобы увидеть выставки работ Джексона Полока, Энди Уорхола, Луиз Буржуа, Пьера Сулаж, в Петербург приезжали люди из всех городов России.

К этому времени Эрмитаж сформулировал и разработал масштабный проект "Эрмитаж 20/21": грандиозную кампанию по привлечению в музей произведений современного искусства. Под эту идею музей получил здание Главного Штаба, к реконструкции которого привлекались ведущие мировые архитекторы. Правда, закончилось все своими, питерскими мастерами по приспособлению исторических зданий под "чего изволите", но тем не менее музей планирует открыть в здании Главного Штаба совершенно новые выставочные пространства, организованные именно под экспозицию современного искусства уже к 2014 году, к 250-летию со дня основания Эрмитажа. Предполагается, что в этих залах будут выставляться не только живопись, скульптура и графика, но также инсталляции, видеоарт, будут проходить перформансы и кинопоказы.

Изменение климата

Но это пока только предположения, планы, а, по мнению многих специалистов, занимающихся современным искусством, реальная ситуация в Петербурге начала XXI века совсем не такая простая для жизни и развития актуального художественного процесса, как кажется на первый взгляд. Классическое наследие давит на художников, на горожан, оно довлеет над сознанием всех приезжающих в город, даже если они не отдают себе в этом отчета.

- Питерская атмосфера нехороша для современного

искусства, - считает Марина Колдобская, директор Петербургского отделения Государственного центра современного искусства. - Это касается и начальства, и простого люда, их сознание полностью оккупировано Эрмитажем, Русским музеем, Петергофом, Пушкиным, позолотой, финтифлюшками. Более того - любое современное искусство, которое пользуется тем же инструментарием, что и классическое, здесь обречено на проигрыш, хотя бы потому, что за классическим искусством стоит многовековой пиар. Большинство рассуждает так: зачем нам современная живопись, если в Эрмитаже висят картины Рембрандта? Зачем современная архитектура, если гостей можно отвезти в Петергоф или Царское Село? В результате общество готово терпеть современное искусство в какой-то резервации, если оно не слишком лезет в глаза, не претендует на то, чтобы определять художественную атмосферу в городе, играйте в своей песочнице, не бузите, не мешайте серьезным людям заниматься серьезными делами.

Государственный центр современного искусства сделал ставку на медиаарт. За последнее десятилетие реально произошла цифровая революция: сейчас каждый второй имеет в кармане вместе с телефоном видеокамеру, фотоаппарат и выход в Интернет. Медиа развиваются с бешеной скоростью, и общество стремительно переселяется в другую цивилизацию, в другое пространство, где главное - информация, ее передача, распространение, трансформация. И художники, как люди чуткие, импульсивные и быстро реагирующие, немедленно стали обживать это новое пространство, использовать новый инструментарий. Поэтому главное, что, по мнению Марины Колдобской, произошло за последние 10 лет, - свое законное место в художественном пространстве Петербурга занял медиаарт. Он существует, он полноценно развивается, и это действительно авангардный вид искусства.

- Медиаискусство не входит в конкуренцию с классическим наследием, - говорит Марина Колдобская. - При этом в Питере достаточно много продвинутых молодых людей, студентов. Так что мы ставим на то, что Питер должен стать столицей российского медиаарта. Сейчас мы участвуем в музейных проектах, проводим свой фестиваль, посылаем разработки "Cylandа" на зарубежные фестивали, они имеют успех, в мире удивляются: оказывается, в России есть достойный медиаарт.

Но главное структурное изменение в художественной жизни Петербурга произошло десять лет назад: тогда в городе открылся Институт "ПРО АРТЕ", существующий сегодня под названием "Петербургский благотворительный фонд культуры и искусства "ПРО АРТЕ", работающий при поддержке Комитета по культуре Петербурга, Фонда Форда и Фонда Михаила Прохорова. Его деятельность направлена в первую очередь на изучение и продвижение достижений культуры XX - XXI веков в массовое сознание. Главное направление работы "ПРО АРТЕ" - просвещение. Лекции, семинары, конференции, выставки, концерты и фестивали - таким количеством образовательных программ может гордиться любая академия.

- Конечно, мы десять лет назад, когда открылись, были просто модными, к нам ломилась молодежь, хотя мы начинали с лекций по изобразительному искусству XX века, - говорит Елена Коловская, директор "ПРО АРТЕ". - Но этого тогда никто не делал. Как никто не оказывал поддержки молодым художникам, работающим с актуальным искусством. Мы приглашали специалистов и из России - из Петербурга, Москвы, - и из-за рубежа: у нас читали лекции искусствоведы, арт-критики, кураторы музеев из Америки, Европы.

И этого подвига "ПРО АРТЕ" с тех пор никто в России не повторил. В Академии художеств, в Мухинском училище преподают свои, местные, они практически не приглашают лекторов из-за границы, а у новой институции добрая половина преподавателей была из иностранцев, и фонд продолжает привозить в Россию западный опыт: современное искусство по сути своей во многом интернационально.

Но город-музей обязывает - и "ПРО АРТЕ" тоже начал с музеев: десятый год он проводит самый масштабный музейный фестиваль - "Современное искусство в традиционном музее", ставший настоящим новаторским прорывом в музейном пространстве Петербурга. "ПРО АРТЕ" уже приучил петербуржцев к тому, что каждую осень в дни, когда проходит фестиваль, они смогут не только свободно попасть в самые неожиданные музейные пространства, но и увидеть современное искусство, с которым они были совершенно незнакомы. За эти десять лет фестиваль многое изменил в сознании музейщиков и зрительской аудитории, потому что его изначально делали в расчете на массовую аудиторию - у современного искусства есть такая тенденция к скопизму, ограничению, замкнутости на самом себе, к цеховым играм. Многие кураторы, которые работают с современными художниками, не считают нужным идти в народ. А у "ПРО АРТЕ" изначально была ставка на народ, и в этом была железная логика: если дают деньги на поддержку художников, на проекты современного искусства, его должны видеть. Но неподготовленная публика не пойдет на современное искусство, его нужно двигать в массы. Для этого и был придуман фестиваль: в эти дни современное искусство смотрят не только молодые, больше половины аудитории - это пожилые люди, пенсионеры и семьи с детьми. Если для Западной Европы, Скандинавии такая аудитория - это нормально, там люди привыкли, то для России это пока нестандартная ситуация: у нас нет больших музеев современного искусства, куда бы люди постоянно могли ходить всей семьей. В книге отзывов "ПРО АРТЕ" почти 90 процентов откликов написаны людьми с улицы, которые пришли и увидели нечто для себя совершенно неожиданное. Многие пишут: "Первый раз увидел такое, никогда не знал, что бывает такое искусство, какая красота, спасибо".

Музейный фестиваль "ПРО АРТЕ" вызвал настоящий поток музейных акций в Петербурге: следом появились еще несколько музейных фестивалей - "Ночь музеев", "Детские музейные дни в Петербурге", во многих музеях развиваются детские и семейные программы.

Позже в программе "ПРО АРТЕ" появились музыка, танец, архитектура. Сейчас фонд проводит конкурс композиторов, исполняющих современную академическую музыку "Пифийские игры". Конкурс собирает пусть и небольшую - 200 - 300 человек, но стабильную аудиторию. И это, как считают все специалисты, отличный показатель, по сравнению даже с соседней Финляндией, где с послевоенного времени была принята практика, когда в концертную программу с классической музыкой обязательно включалось хотя бы одно произведение современного композитора. А у нас такой практики нет вообще.

В прошлом, юбилейном году "ПРО АРТЕ" устроил всем любителям и поклонникам современного искусства настоящий праздник - в Петропавловской крепости прошла серия видеоинсталляций ведущих медиахудожников из Европы и Америки. В России таких больших видеовыставок с инсталляциями практически нет, целенаправленно этим в России и в Петербурге, в частности, не занимаются.

Но один фонд "ПРО АРТЕ" и еще две-три институции, пусть даже такие солидные и авторитетные, как Отдел новейших течений Русского музея или Центр современного искусства, к сожалению, не меняют художественный климат в бывшей столице Российской империи. И даже не делают пока погоды в современном искусстве. Хотя сдвиг в массовом сознании уже происходит.

- Сейчас с гневными проповедями против современного искусства выступают разве что совсем уж несчастные старички, - считает Александр Боровский. - А уже тем более молодежь, студенты знают, что происходит в современном искусстве. Но Петербург - неповоротливый город, ему все неинтересно. Выпускники Академии художеств почему-то удивляются, что их никто не приглашает на Венецианскую биеннале. Они же были лучшие ученики! Но некоторые профессора уже начинают понимать, что один из ведущих художественных вузов страны почему-то оказался в хвосте современных мировых тенденций в искусстве.

Конечно, общая экономическая ситуация в стране тоже влияет на современный художественный процесс - очень много молодых художников из Питера учатся и работают в других странах, это очень обидно, но это реальность: раз нет развитой инфраструктуры внутри страны, они находят ее в других местах. Потому что у художника должна быть возможность получать поддержку, зарабатывать своим искусством деньги, продавать свои произведения на ярмарках, в галереях. В Петербурге это все находится пока в зачаточном состоянии, по сравнению, например, с Москвой: в Питере галерей, занимающихся современным искусством, в разы меньше - в Москве их считают десятками, здесь - хватит пальцев на одной руке. Ярмарка современного искусства проходит в Москве, в Питере биеннале такого масштаба нет. В первую очередь потому, что нет спроса. Однажды "Арт-Москва" попыталась сделать в Питере что-то вроде филиала, но ничего не получилось - Петербург в сознании большинства россиян, и тем более иностранных туристов и зарубежных коллекционеров все еще остается родиной "яиц Фаберже и Эрмитажа".

- Петербург - город с большой составляющей исторического наследия, и этим мы отличаемся от других, мы живем в суперисторическом городе, - говорит Елена Коловская. - Но с этим можно и нужно работать. Пермь, Петрозаводск, Екатеринбург, Нижний Новгород отличаются от Петербурга тем, что у них нет этого обременения - имперского наследия. Оно важно, конечно, для художников как стартовая позиция. Но как от него абстрагироваться и сделать что-то новое - это совершенно другая история.

КУЛЬТУРНЫЙ ПРОРЫВ: ОПЫТ ДЕСЯТИЛЕТИЯ

• Питер в оковах империи
  Город-музей между прошлым и будущим

ХРОНИКА

• Возвращение "Беглого раба"