Примитивные меры

Образовательные учреждения повышенной опасности

ОБРАЗОВАНИЕ

Анна СЕЛИВАНОВА
Фото Рейтер

Страшный пожар, случившийся в общежитии РУДН 24 ноября, продолжал уносить человеческие жизни в течение 10 дней после ликвидации. Теперь их 40 - заживо сгоревших, задохнувшихся от дыма, разбившихся в надежде спастись от огня, умерших в больнице от тяжелейших ожогов. Людское горе измеряется не в цифрах. Но если иметь о них представление, многое приходится осознать...

За последние пять лет в учебных заведениях России произошло более 11 тысяч пожаров. Самые страшные из них, не считая последнего, случились в апреле этого года - в школе якутского поселка Сыдыбал и в махачкалинском интернате для слабослышащих детей. В огне погибли 52 ребенка, 68 человек получили ранения. Тогда, как и сегодня, трагические кадры новостной хроники заставляли нас с горечью вопрошать: как это могло случиться? Кто в этом виноват? Государство, к которому были обращены эти вопросы, за виновниками далеко ходить не стало - руководители школ понесли административное и уголовное наказание, и "несчастные случаи" были забыты, как страшный сон.

Вместо того, чтобы бить в набат, Министерство образования, увлеченное грандиозными экспериментами, ограничилось инструкциями и рекомендательными письмами на места. Результаты этих "активных" мер обнаружились накануне нового учебного года в ходе проверки МЧС. Цифры, рисующие положение дел, заставляют содрогнуться. Осмотрев более 113 тысяч объектов, эксперты выявили более миллиона (!) нарушений. Проверяющие обнаружили отсутствие или неисправность систем пожарной сигнализации, средств пожаротушения, источников противопожарного водоснабжения и т.д. Как выяснили эксперты МЧС, около 40 процентов образовательных учреждений России размещено в неприспособленных зданиях. Кроме того, в 33 тысячах населенных пунктах, где расположены школы, вообще нет пожарных подразделений, а в 30 тысячах нет даже связи, по которой можно было бы известить о пожаре. В августе 2003 года только в Москве была временно приостановлена эксплуатация 83 учебных заведений.

Оценив ситуацию, Сергей Шойгу открыто заявил, что не намерен отвечать за халатность Минобразования и региональных властей и фактически заставил чиновников ответственного ведомства срочно разработать план кардинальных мер по предупреждению форс-мажорных обстоятельств. Тогда и родилась на свет программа "Безопасность образовательного учреждения", которую г-н Филиппов со товарищи обсуждали на коллегии в октябре 2003 года. По проекту предполагалось отремонтировать и оснастить здания, обеспечить связь и обучить сотрудников и учащихся правильно действовать при пожаре. Смущало только одно - сроки реализации программы были определены с 2005-го по 2007 годы. Таким образом, 2004 год был отдан в руки провидению, на которое Владимир Филиппов, как видно, возлагал большие надежды.

В том, что они не оправдались, мы убедились 24 ноября. По странному совпадению, именно в этот день чиновники Минобразования должны были собраться на очередной коллегии по вопросам пожарной безопасности. Если бы не страшные события в РУДН, речь бы наверняка шла о намерении придать программе статус государственной грядущей весной. Трагедия заставила г-на Филиппова поторопиться и срочно попросить у правительства на реализацию проекта 2,8 миллиарда рублей. Министр также счел необходимым авторитетно заметить, что "все меры пожарной безопасности в общежитии Российского университета дружбы народов были соблюдены", и возложить вину на "человеческий фактор". А между тем не знать о том, что еще в марте этого года в результате плановой проверки в РУДН было обнаружено 36 нарушений - пожарные не нашли в общежитии ни пожарной сигнализации, ни специальных датчиков, ни системы звукового оповещения, - г-н Филиппов, конечно, не мог. Хотя бы потому, что до сих пор оставался фактическим руководителем вуза...

Если после всего произошедшего попытаться сохранить остатки доверия к министерству, можно завести разговор о том, как оно собирается менять положение дел. Казалось бы, теперь, когда и программа есть, и деньги на нее вроде бы выделены, есть повод немного успокоиться и обрести надежду, что пожар в РУДН будет последней трагедией, унесшей жизни людей. Однако некоторые обстоятельства не дают разыграться оптимистичным фантазиям.

На первый взгляд, миллион долларов - немалая сумма. И на нее, наверное, можно закупить уйму огнетушителей, напечатать пачки инструкций, а кое-где починить электропроводку. Но не надо забывать, что только высших учебных заведений в стране более трех тысяч, а есть еще школы, ПТУ, интернаты, детские сады. Если делить поровну, нетрудно подсчитать, что каждому объекту достанутся жалкие копейки.

По уверению министра, часть мероприятий программы будет финансироваться субъектами Федерации, а также за счет внебюджетных средств. Дай Бог, чтобы власти тех субъектов, в которых еще не произошла большая беда, проявили бдительность, а не благодушие. И дай Бог, чтобы нашлись эти неопределенные внебюджетные средства и пущены были именно на те цели, о которых идет речь в министерской программе.

Что касается студенческих общежитий, то одним ремонтом здесь дело не поправишь. Ни для кого не секрет, что эти временные жилища в большинстве своем перенаселены. Чаще всего многие из них "уплотняют" студентов, чтобы предоставить жилплощадь контрактникам. Мне лично известен случай, когда преподаватель одного из крупнейших столичных вузов был вынужден жить в одном блоке с пятью(!) студентами, в то время как половина мест в общежитии благополучно сдавалась в аренду. В какую сторону изменится ситуация с переходом на ЕГЭ, когда спрос на общагу резко возрастет, предсказать нетрудно.

Тем временем пожарные проводят тотальную проверку студенческих общежитий, которых в Москве более тысячи. Пока УГПС добралось только до трехсот, и фактически в каждом третьем из них выявило серьезные нарушения в организации пожарной безопасности. Все не соответствующие нормам учреждения получили предписание приостановить деятельность до устранения недостатков.

Первые противопожарные меры ударили по самим студентам. По словам обитателей общежития РУДН, в ходе проверок их лишили кипятильников, электроплиток, микроволновых печек и прочих опасных приборов. Весь этот скарб теперь хранится под замком, а его голодные владельцы выстраиваются в длинную очередь к кухонным конфоркам. В то же время запасной выход по-прежнему закрыт на замок - возле него просто некому дежурить.

Все это наводит на мысли о том, что серьезную болезнь власти опять пытаются лечить анальгином. А пока идут проверки, епархия Минобразования продолжает подвергаться атакам огня. 25 ноября в селе Городище (Вологодская область) полностью сгорело профессиональное училище № 51. Пожар возник ночью, и никто из учащихся не пострадал. Когда на место приехали пожарные, учебные классы уже почти полностью были охвачены огнем. Спустя пять дней от непогашенной свечи вспыхнуло общежитие Тобольского государственного педагогического института имени Д.И.Менделеева. А 8 декабря загорелось общежитие аспирантов УГТУ в Екатеринбурге. К счастью, на этот раз никто не погиб.

КОММЕНТАРИЙ

    

Андрей ТРИНИХ, директор студенческого городка Московского института электронной техники:

- Отдельные нарушения, выявленные УГПС, устранить нетрудно. Сегодня мы уже приняли необходимые меры, и примерно треть всех замечаний с нас можно снять. Но есть требования, которые мы не можем выполнить, не имея значительных средств. Здания общежитий были сданы в эксплуатацию около 45 лет назад. Тогда, конечно, никто не учитывал нагрузку, связанную с использованием бытовых электроприборов. В настоящее время состояние электропроводки очень плохое, то же самое можно сказать и о системе противопожарной сигнализации. В какой-то мере сказывается и плотное заселение зданий, но в этом смысле МИЭТ не является исключением из общего правила. Сейчас мы пытаемся найти деньги и решить проблемы. Выселять студентов, конечно, никто не собирается. В студенческом городке проживают 2 тысячи человек, и деваться им некуда.

ОБРАЗОВАНИЕ

• Примитивные меры
  Образовательные учреждения повышенной опасности

ОБРАЗ ЖИЗНИ

• Неформальное гостеприимство
  "Квартирники" снова в моде

ДРУГОЕ МНЕНИЕ

• Мы не на войне
  "Золотые Овны" вручены. Проблемы остаются